Российская нация. Этнонациональная и гражданская идентичность россиян в современных условиях

Наша трагедия заключается в бесконечной оторванности, абстрагированности идеологии всегда в призывах: «Ищите русскость русского в тех душевных состояниях, которые обращают человека к Богу, в небесах, и картину божественного на земле, т. е. в духовности человека». Это опять-таки рекомендации И.А. Ильина, которые приводят авторы. Сказано правильно, коль человек обращается к Богу, к небесам и т. д. Это – дело его веры и культуры. А что если русский человек – атеист, он что лишается русского духа? Более того, если человек вынужден заниматься и практической деятельностью, человек не может оторваться от земли, от насущных потребностей бытия. Это – жизнь. Вечную оторванность от жизни нельзя преподносить как духовное состояние русской души. Русский человек не менее приземлен и талантливо живет. Что же нам рекомендуется вообще, чтобы «понять дух русского человека», Подберезкиным и Макаровым? Ничего не предлагается, кроме русской словесности, по природе великой, но в данном случае совершенно лишней с точки зрения объяснения тех объективных и субъективных реалий, с которыми соприкасаются русские и другие люди России. Тем более зная, что потенциал русского народа гораздо богаче, чем тот, который есть в изречениях, которые приводятся Подберезкиным – Макаровым.

Хочу подчеркнуть, что я искренне, без всякой критики и иронии хотел бы понять, что же такое «русский путь» для России, для русского человека, ибо, в конечном итоге, это и мой путь, моего и других народов, которые во многом зависимы от судьбы и жизни русских. Более того, я не против идти по этому пути, если я пойму, что мне, моему народу, стране это подходит. Готовы, как говорится, присоединиться к этому пути. Но дело в том, что нет такого отдельного этнонационального пути, оторванного от всех других народов, навязываемого от имени какого-то одного народа, но русский народ смог собрать вокруг себя, своей судьбы столько народов, потому что оставлял для каждого народа пространство для самобытного пути развития.

Следующий тезис, наверное, из XVII в.: «Понимание русских финансовых и экономических проблем не возможно без понимания духа русского человека». Это для Подберезкина и Макарова – главный вывод из работ И.А. Ильина. Это – главное и в понимании подхода к выходу из кризиса в президентской стратегии для начала XXI века. Но тогда надо было расшифровать, что это такое, из чего оно состоит, какие моменты сегодня наиболее важны в «русских, финансовых, экономических проблемах». Повторяю, не отрицаю духа русского человека, ни в коей степени. Сам заражен Отечеством этим духом с детства. Но каковы основы, ориентиры пути, который предлагают авторы от имени великого народа и его духа. Вы же говорите, что это важно для президентской стратегии. А что это и что из этого всего должен понять В. Путин или любой другой будущий президент страны? Скажем без обид: авторы слишком мелки говорить от имени великого народа, ибо, прежде всего, это народ собиратель, а не разрушитель России. Это народ духовный по жизни, а не на словах.

Проблема этнонациональной идентичности как проблема теоретическая и мировоззренческая была актуальна всегда. Подберезкин – Макаров утверждают, что эта проблема поставлена оппозиционными идеологами в начале 90-х годов. Вопрос этнонациональной идентификации всегда стоял, и в том числе в русской среде. Но уже к концу 80 – началу 90-х гг. сами практические процессы развития нашей страны поставили его на первое место. Этнонациональная идентификация человека стала важнее идентификации себя советским человеком. Классовая, социальная и даже государственная, гражданская идентификации ушли на задний план. Этнонациональная идентификация, гипертрофированная на старых обидах и несправедливостях, прежде всего, со стороны государства, стала разрушать общую гражданскую идентификацию всех. Какие же функции эта этнонациональная идентификация выполнила по отношению к Таджикистану, Карабаху, Азербайджану, Армении, Грузии, Чечне? При этом не понимая, что национальная идентификация в этническом смысле занимает слишком малое пространство вообще в современном мире, ибо идентификация политическая, гражданская, социальная – совершенно уже другой уровень социализации человека, этнонации. Кроме того, этнонациональная идентификация еще меньше места занимает, чем проблема национальной, гражданской идентификации на уровне государства. И если авторы говорят о «русском пути», значит, речь идет о русской этнонациональной идентификации, а не о российской. Опять потеря общих основ и ориентиров.