Российская правовая политика в сфере защиты прав и свобод личности

На деле надзорно-контрольная форма правовой политики в области осуществления прокурорского надзора выглядит более объемной и весомой, не сводящейся лишь к отдельным функциям контроля за применением права. Так, в соответствии с ч. 2 ст. 1 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» из семи направлений деятельности Прокуратуры РФ пять относятся к надзору. Осуществляется надзор за исполнением законов федеральными министерствами, представительными (законодательными) и исполнительными органами субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, органами военного управления, органами контроля, их должностными лицами, органами управления и руководителями коммерческих и некоммерческих организаций, а также за соответствием законам издаваемых ими правовых актов. Предусмотрен в качестве отдельного направления надзор за соблюдением прав и свобод человека и гражданина федеральными министерствами и т. д. Важным направлением деятельности Прокуратуры РФ является также надзор за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие, за исполнением законов судебными приставами, администрациями органов и учреждений, исполняющих наказание и применяющих назначаемые судом меры принудительного характера, администрациями мест содержания задержанных и заключенных под стражу.

Указанная форма правовой политики не сводится лишь к реагированию прокуратуры на нарушения законодательства. Огромное значение имеют результаты выявленных нарушений и принятые меры по восстановлению нарушенных прав личности со стороны тех органов, которые подлежат надзору.

Следующей формой реализации правовой политики можно считать правовое обеспечение функционирования государства, его органов. Необходимо отличать данную форму реализации правовой политики от правотворческой. Казалось бы, зачем вести речь о такой форме правовой политики, если вектор нашего исследования обращен к защите прав и свобод личности. Полагаем, что реализация закрепленных в законодательстве прав и свобод личности, а также принадлежащих ей по праву рождения окажется затруднительной, если в самой структуре государственных органов не будут созданы необходимые условия для осуществления указанных целей.

Речь идет об организационно-правовых отношениях, создании оптимальных условий для деятельности государства, реализующего свой потенциал прежде всего как государственно-правовой механизм. Очевидно, что бесперебойная, слаженная, эффективная деятельность государственных структур возможна лишь на основе четкого соблюдения действующего законодательства. Однако это трудно осуществить по ряду причин.

Известно, что на принятие решений высшими должностными лицами государства оказывают влияние определенные политические силы, которые могут существовать как вполне официально, так и латентно. Официальные политические силы сосредоточены в Государственной Думе. Это представители политических партий, движений, а также руководители субъектов РФ, мнение которых, особенно в суммированном виде, не безразлично Президенту и руководителям Правительства РФ. Собственно политика и складывается из противоречивой суммы позиций, противостояния, и не всегда консенсус является завершающей формой столкновения интересов и мнений. Однако принятие политически значимого решения и его исполнение в аппарате государства не одно и то же. Здесь важно помнить о возможной самодостаточности чиновничьего аппарата. Совсем неприемлема ситуация, когда государственные служащие не ответственны ни перед вышестоящими должностными лицами, ни перед народом за свои действия. В плане реализации этой формы правовой политики важно четко определить юридическую ответственность государственных служащих, способы контроля за их деятельностью. Сегодня актуальны мысли Т. Джефферсона (занимавшего ряд чиновничьих должностей, включая высшую – Президента США), предупреждавшего о неизбежных злоупотреблениях в кругу чиновников. Для России более характерен личностный (служебно-профессиональный) фактор, определяющий ситуацию, в условиях которой действие закона порой носит персонифицированный характер.