Российская психология в пространстве мировой науки

Так, например, можно сконструировать идеально-типическую модель студента или государственного служащего, семьи или даже самого государства. Но модель идеального типа не есть цель познания, а лишь своеобразное методическое средство, позволяющее анализировать социальные реалии. Как же этим средством пользоваться?

Понятно, что в реальной жизни не может быть идеального студента или чиновника, семьи или любого другого социального института. Реальное общественное явление всегда будет иметь отклонения от идеального типа. Здесь-то и открываются возможности для сравнения реальности с идеальным типом.

Согласно Веберу, идеальный тип позволяет сравнить, насколько явление или действие по своим количественно-качественным параметрам походит на идеальный тип. По отклонению от идеального типа исследователь может установить характерные тенденции протекания событий. Мыслительный образ нереального, идеально-типического события позволяет понять, как действительно протекало то или иное историческое событие. Вот, как это описывает Вебер:

«Для типологического научного исследования все иррациональные, эмоционально обусловленные смысловые связи, определяющие отношение индивида к окружающему и влияющие на его поведение, наиболее обозримы, если изучать и изображать их в качестве "отклонений" от чисто целерационально сконструированного действия. Так, например, для объяснения "биржевой паники" целесообразно сначала установить, каким было бы рассматриваемое поведение без влияния иррациональных аффектов, а затем ввести эти иррациональные компоненты в качестве "помех". Равным образом и при исследовании какой-либо политической или военной акции целесообразно установить, каким было бы поведение участников события при знании ими всех обстоятельств дела, всех намерений и при строго целерационально (в соответствии со значимым для нас опытом) ориентированном выборе средств. Лишь в этом случае возможно свести отклонения от данной конструкции к обусловившим их иррациональным факторам. Следовательно, в подобных случаях конструкция целерационального действия – вследствие своей понятности и основанной на рациональности однозначности – служит в социологии типом ("идеальным типом"), с помощью которого реальное, обусловленное различными иррациональными факторами (аффектами, заблуждениями) поведение может быть понято как "отклонение" от чисто рационально сконструированного» [Вебер, 1990, с. 623–624]. И далее: «Лишь с помощью чистого («идеального») типа возможна социологическая казуистика <…>. Чем отчетливее и однозначнее конструированы идеальные типы, чем дальше они, следовательно, от реальности, тем плодотворнее их роль в разработке терминологии и классификации, а также их эвристическое значение» [Вебер, 1990, с. 624].

Образуясь в результате абстрагирования социологического сознания от множества эмпирических деталей, «идеальный тип» не только отображает социальную реальность, но и противостоит ей, указывая на то состояние, в котором может или должна пребывать данная реалия, и в этом втором качестве он представляет собой «утопию логически возможного». «Идеальный тип» возникает в результате целенаправленных усилий исследовательского мышления, создающего из пестрого хаоса социальных фактов логически стройный концептуальный «микрокосмос». В зависимости от степени аутентичности и эвристичности, «идеальные типы» могут либо напоминать бэконовские «призраки» и скорее препятствовать, чем способствовать успешному познанию, либо же успешно функционировать в познавательной практике на протяжении долгого времени.

В приведенной выше цитате из классической работы Макса Вебера «Основные социологические понятия» автор упоминает термин «целерациональное действие» как вид социального действия в целом. По нашему мнению, данное понятие представляет собой центральный, самый важный «идеальный тип», на аналогии с которым Вебер и предлагает классифицировать социальную реальность. Остановимся подробнее на этом моменте.

М. Вебер дифференцирует социальные действия следующим образом:

1) целерациональные действия, ориентированные на социальный успех, предполагающие сознательный выбор как целей, так и средств для их достижения, а также исключающие присутствие каких-либо иррациональных (эмоциональных, аффективных) компонентов;

2) ценностнорациональные действия, зависящие от ценностных ориентаций личности и предполагающие готовность субъекта пренебрегать успехом: поведение, имеющее самостоятельное значение для личности, безотносительно к его результатам;

3) аффективные действия, детерминируемые вспышками эмоций и зачастую оборачивающиеся нарушениями поведенческих стандартов, выходом за рамки моральной и правовой нормативности;

4) традиционные действия, направляемые обычаями и привычками.

Необходимо понимать, что не один из указанных видов социального действия практически никогда не встречается в «чистом» виде. Это – «идеальные типы», инструменты познания, но не единицы знания.