Российская психология в пространстве мировой науки

Академическая психология уделяет первостепенное внимание доказательству и верификации утверждений, <…> в то время как в поп-психологических текстах подобная верификация, как правило, вообще отсутствует. <…>

Для поп-психологии несущественны разграничительные линии между знанием и не-знанием – мифами, заблуждениями и др. Ее главные задачи – сформулировать наиболее интересную для «человека с улицы» версию психологического знания, предложить ему способы решения его психологических проблем в отсутствие заботы об адекватности и научной обоснованности этих способов» [Юревич, 2007, с. 7–10].

Мне кажется целесообразным разделить и противопоставить научно-популярную психологию и то, что А. В. Юревич называет поп-психологией, по следующему критерию: популярная психология представляет собой изложение знания, порожденного в контексте научной психологии, популярным языком, понятным для «человека с улицы». Поп-психология же (а я бы назвала ее псевдонаучной психологией) представляет собой движение в противоположную сторону, – это изложение вненаучных измышлений таким образом, что они уподобляются научному знанию, это мимикрия вненаучной психологии под образ науки.

А. В. Юревич справедливо указывает на существенное и, более того, растущее место поп-психологии в культуре современного российского общества, где «достаточно выраженный массовый интерес к психологии сочетается с редким обращением к профессиональным психологам и психотерапевтам, удовлетворяясь в основном с помощью телепередач и литературных изданий» [Юревич, 2007, с. 7]: «Чтобы получить представление о масштабах этого явления достаточно зайти в любой наш книжный магазин…» [Юревич, 2007, с. 3]. Однако вывод А. В. Юревича о том, как следует относиться к поп-психологии, его взгляд на бум в области производства «самоучителей жизненного успеха» как на явление в общем безобидное, безопасное и даже могущее быть полезным – вызывают у меня сомнения.

С одной стороны, позиция, занимаемая А. В. Юревичем, заслуживает глубокого уважения: все сущее разумно; раз поп-психология разрастается в культуре – значит, так и должно быть, не следует сопротивляться закономерному ходу вещей, «да и какой от этого прок в обществе, где не действуют никакие запреты?» [Юревич, 2007, с. 13]. С другой стороны, мне представляется сомнительным, что эта мудрая позиция – единственно правильная. Мне кажется необходимым специально обсудить вопрос об отношении к поп-психологии психологии научной. Должна ли научная психология жить в мире или вступить в конфликт с поп-наукой? Или, сказать, снизойти до противостояния с последней? На мой взгляд, последнее было бы оправдано.

Поп-психология опасна и враждебна научной психологии:

– во-первых, потому что как механизм оглупления людей она опасна для общества, в котором живет и развивается психологическая наука;

– во-вторых, она опасна как механизм дискредитации психологической науки, под которую современная поп-психология усердно маскируется;

– в-третьих, опасна как конкурент на рынке психологических услуг, отнимающий потенциальных клиентов у практических психологов (очевидно, во вред этим людям): зачем идти к специалисту, когда вот она – книга, где все написано.

Аргументы в пользу данных утверждений в избытке содержатся в рассматриваемой статье А. В. Юревича:

«…поп-психология легализует и преподносит обывателю «от имени науки» знание (а нередко и псевдознание), не получившее научной сертификации. Она представляет прибежище откровенной эзотерике, превращая порожденные ею мифы в рабочие понятия и схемы для психологического самоанализа, внося вклад в, перефразируя известное выражение М. Вебера, «иррационализацию всей общественной жизни», которая и так слишком характерна для современной России <…> Поп-психология предлагает «человеку с улицы» немало психологических рецептов, которые могут оказаться вредными для него. Она во многом дискредитирует психологическую науку и практику, подавая накопленное ими знание в сочетании с эзотерическими и заведомо ложными воззрениями. Поп-психология способствует всеверию как очень опасному состоянию умов, открывающему неограниченные возможности для манипуляции массовым сознанием» [Юревич, 2007, с. 10–11].