Хорошо, что все мужики в душе мальчишки, и генная память помогает лазить по деревьям, не хуже обезьяны из лесов Бразилии, даже если ты седобородый старец.
На верхушку не было необходимости лезть – она раскачивалась из стороны в сторону, как общественное мнение. И, как всякое мнение, хотело надругаться над тем, кто в него вцепился, в данном случае – Феликса Викторовича.
-Эй, – крикнул я, – спускайся оттуда ко мне! Рухнешь, сожрут переломанного! Даже костный мозг не надо будет высасывать, так вытечет!
Сам я выбрал широкие, толстые ветви, развилкой уходящие вперед. Положив под себя рюкзак, я смастерил сносную мягкую скамеечку, на которой можно было вздремнуть без боязни упасть вниз. К тому же луна, крестившая мрачный, по-настоящему языческий лес, купельным серебром, давала кое-какой обзор. В руке предусмотрительно рогатка и стальной подшипник. Оружие в сумке.
Слез перепуганный зомбивед, я протянул ему веревку и посоветовал привязаться к стволу.
-Мы здесь будем спать?
-Если ты хочешь теплой мужской компании, – я указал вниз, – то вот и ребята, жаждущие искренней и непорочной любви.
На темную полянку, получившую светлые, зеленовато-прохладные тона, с воем, ссутулившись, выбегали буйные. Пять, десять, двадцать, дальше сбился со счета. Целая рота!
-Сколько же их! – прошептал учитель, – откуда они только берутся?
-Ты же сам объяснял, – меланхолично ответил я, – ноосфера, Ахиезер... Вернадский. Цикличность и критические дни. Не хочешь тем ребятам внизу объяснить, в чем на самом деле суть? Думаю, они бы тебя с удовольствием послушали.
Секунды две его бы и, правда, слушали, а потом лектора с удовольствием бы сожрали. Первых идиотов-миссионеров, из страны религиозных розовых слонов, как раз и схрумкали таким образом. Именно так на Руси стало одним святым больше – бедный дьякон Кураев, которого бы только дурак счел глупым, делающий политические очки на великолепных проповедях, пополнил обкушенной персоной канонизированный сонм.
Зомби топтались на месте, оглядываясь по сторонам и шумно раздувая ноздри (последнее я не видел, а слышал). Омерзительный такой звук получается, будто мертвецы засасывают в себя чьи-то сопли. Нас хранит теплота березы, мощный полог листвы и тишина.
-Может подстрелить кого, ведь мы в безопасности, – осторожно сказал трясущийся Фен, – мы высоко.
-Выше залез – дольше падать. Я буквально позавчера также сидел на черемухе и отстреливал зомбяков, пока они не начали качать мое укрытие. Только котом и спасся. А так как у меня под рукой нет никакого животного, то приманкой послужишь ты.
Он не сразу разгадал, что я шучу и нервно хихикнул.
-Впрочем, не думаю, что они смогут повалить такое здоровое дерево, а вот посмотреть, откуда бредут эти мертвецы не мешало бы.
Затылков так много, что сливаются в сплошной ковер из спутанных шишечек. Никого не видят, но уходить не собираются. Может, их тревожит уже вновь заросшая ранка на моей руке? Чуют, что здесь живая плоть.
-Перестрахуемся. Выкинь какую-нибудь хрень подальше от нас, чтобы шума произвела побольше.
Феликс с трудом отломал сухую ветку. Один из суставов дерева громко хрустнул, когда отделился от плодоносящего тела, но мертвецы, похоже, не услышали. Что было очень странно, не претворялись ли они? Зато мальчиши-плохиши туповато собрались гурьбой на полянке и нюхали, зло, шипя, как целое паровозное депо, ноздрями.
-Кидай, – скомандовал я.
Ветка, процарапав листву соседнего дерева, падала долго, цепляясь за растопыренные лапки, стукалась о ствол, но наконец, шлепнулась на землю.
Пока мертвецы следили за непонятным шумом, я оттянул белый медицинский жгут своего разящего орудия и пустил подшипник на встречу с мозгами аборигенов. Одна из темных фигур качнулась и осела на землю.
-Попал!
-Не кричи. Быть может и...
-Что, и?
-Может, не попал, а попали.
Живые мертвецы заинтересовано созерцали упавшее тело, а затем, повинуясь нитям кукловода (ну не могут существа лишенные разума быть синхронными) вытянули шеи по направлению к нам. Злой, рокочущий и полный кровавой алчности (да-да, именно так) крик, без нужды подсказал нам, что зомби всё поняли.
-Блин, а ведь ты прав, Фен. История и, правда, цикличная штука. Правда, она еще похожа на грабли, каждый раз, уверенный во всезнайстве, разбиваешь себе е....
Глава 6
Когда заря прокварцевала рощицу, и тени втянулись в стволы, я осторожно слез вниз. На несколько минут замер на нижних ветвях, как проститутка, что не любит быть снизу, но, увы, по долгу службы приходится.
Сверху донеслось озабоченное:
-Что там?
-Страх и отвращение в Новозомбиловске.
-Что?
-Слушай, – спрашиваю я, убедившись, что зомби отчалили, – а ты случаем, до того, как все это приключилось, в интернетах сидел?
-Да, я был пользователем всемирной паутины.