Российские самодержцы. Екатерина II. Иван Грозный

Российская империя, доказав свою реальную силу, существенно повысила свой международный авторитет. Она считала себя, как было сказано в одном сообщении того времени, «первой державой Европы». Выражением этого стал успешный протест Екатерины против практиковавшихся тогда морскими державами, особенно Англией, захватов во время войны нейтральных торговых судов и их груза. Для гарантии свободной торговли Екатерина при громком одобрении всех заинтересованных стран выпустила «Декларацию о вооруженном нейтралитете» (1780 год), к которой присоединились вначале Дания и Швеция, а затем Пруссия, Австрия, Португалия и обе Сицилии. Победа над Турцией и право вмешиваться в ее внутренние дела открыли перед Россией необозримые возможности на будущее. Императрица не замедлила ими воспользоваться. Она намеревалась разделить Турцию по уже испытанному польскому рецепту и осуществить свою «гигантскую идею», так называемый греческий проект, то есть образовать греческую империю. Для этой цели Екатерина сблизилась с Австрией как с основным заинтересованным партнером и неоднократно встречалась с императором Иосифом И. При этом она неверно истолковала его австрийскую любезность как любовь и утверждала, что они с ним «как влюбленная пара перед свадьбой», — точка зрения, которую император, моложе ее на 12 лет, ни в коем случае не разделял. Тем не менее русско-австрийский союз, который Екатерина считала предварительным этапом своего греческого проекта, был заключен (1781 год). Теперь Екатерина считала, и в этом ее укреплял новый внешнеполитический советник Александр Безбородко, что в лице Иосифа приобрела послушное оружие в своих руках, и старалась заинтересовать своей гигантской идеей германского кайзера, ведя с ним в высшей степени интересную переписку. Поскольку Иосиф, который сначала вел себя довольно сдержанно, согласившись на совместную акцию, выдвинул очень значительные территориальные притязания, Екатерина временно отказалась от своей цели, положила свой греческий проект под сукно и решила пока довольствоваться Крымом.

Здесь полностью оправдался польский метод. Крым после турецкой войны был провозглашен самостоятельным ханством. Вначале Екатерина посадила там дружественного России хана, который в борьбе со своими внутренними противниками мог полностью рассчитывать на русскую помощь; затем она продолжающейся интервенцией расстроила все попытки реформ, которые могли бы укрепить положение хана, и, наконец, «для становления покоя и порядка» ввела армию под руководством Потемкина и заняла полуостров. Ловко спекулируя угрозой новой турецкой войны и возможным разделом Турции, она добилась согласия великих держав — Англии, Франции, Австрии — на аннексию Крыма и Кубани на Кавказе за отказ от греческого проекта (1783 год). Мир поражался ее успехам «без единого удара мечом».

Однако дальнейший ход событий все же потребовал новых «ударов мечом». Из-за роста могущества России и явно безмерных притязаний Екатерины в игре сил она натолкнулась на растущую враждебность со стороны своих прежних союзников. Так произошло и с англичанами, которые поддерживали турок против Екатерины, и с пруссаками, которые сопротивлялись росту русского влияния в Польше, и со шведами, которые при Густаве III даже носились с мыслью отвоевать старые шведские области (в Финляндии и Лифляндии).

Воодушевляемая Потемкиным Екатерина, однако, крепко держалась за свою «гигантскую идею» и готовилась к осуществлению греческого проекта, в котором Потемкин был крайне заинтересован, поскольку ему при этом доставалась корона Дакии, монархии, которую создали бы из дунайских республик. В конце концов турки, подстрекаемые Англией, воспротивились новой угрозе, так что дело дошло до второй русско-турецкой войны (1787–1791 гг.); в это же время шведы, также подстрекаемые англичанами, тоже начали вести себя агрессивно и даже попытались с моря напасть на Петербург. В этой резко осложнившейся ситуации Екатерина проявила большую стойкость, что было тем важнее, что ее верховный главнокомандующий в войне против турок, Потемкин, оказался несостоятельным и как командующий, и как личность и, по словам Екатерины, являл вид пятилетнего ребенка.

Императрице вновь повезло. Она смогла заменить Потемкина таким выдающимся полководцем и человеком сильного характера, как Суворов, который добился новых побед над турками. В шведской армии поднялся мятеж, который позволил ей без потерь, но и без приобретения территорий сравнительно быстро заключить мир (1790 год). Год спустя она заключила мир также с турками и при этом смогла аннексировать большую территорию — область между Бугом и Днестром с важной крепостью Очаков (1791 год).