Российский федерализм: парадоксы, противоречия, предрассудки

Для официальных речей и документов эта проблема, так сказать, табуирована; такой проблемы здесь как бы не существует. Не существует и рецептов ей скорого решения. Разумеется, было бы безумием требовать немедленной ликвидации национального признака в нашей федерации; предложения такого рода - глупость, если не чистой воды провокация. Но не менее ясно и то, что от запретов на её обсуждение проблема лишь становится всё горячее, обрастает преувеличениями и всё чаще становится одним из козырей оппозиции, когда она критикует Кремль или Белый дом.

Тот факт, что около трети субъектов федерации называются республиками и выделены по национальному признаку - признаку компактного проживания определённой нации (т.н. титульной, то есть давшей название этой республике), является наследием предыдущего этапа политической истории России, притом наследием из числа почти непреодолимых. Такие республики были задуманы как олицетворение большевистской национальной политики, которая стремилась придать нациям страны видимость собственной государственности. СССР стал третьей страной мира, где административно-государственное устройство (АТД) отражало национальный состав (вместе с Югославией и Чехословакией) и на верхнем уровне (союзные республики) было полностью ему подчинено. Впрочем, были и другие страны, содержавшие в своём АТД некоторые элементы такого рода (автономные области или районы). Именно по этому принципу было устроено АТД советской России, где на втором этаже существовали автономные республики, а на третьем, в составе краёв и областей - автономные области и национальные округа.

История показала, насколько опасно внедрение национального признака в АТД: все три государства с "тотальным" его внедрением распались, притом два безболезненно (Чехословакия и СССР), а Югославия заплатила и платит за это многими тысячами жизней.

Национальный признак несовместим с федерализмом. Федерализм задуман для того, чтобы совместить преимущества крупного государства с выгодами самостоятельности территориальных общностей людей, которые, согласно принципам федерализма в условиях демократии, обладают неотъемлемыми и равными (sic!) правами решать свои насущные проблемы самостоятельно по месту проживания. "Равными" - это значит, что они обладают такими правами вне зависимости от каких-либо индивидуализирующих признаков, будь то профессия, чин или нация. Национальный же вопрос решается в принципе внетерриториально, так как решение адресуется всем входящим в данную нацию вне зависимости от места проживания в пределах страны, поскольку их права защищаются во всех точках страны вполне одинаково. Татарин, мордвин, кореец, русский и т.д. имеет право на организацию национальной школы в любом месте достаточного скопления представителей такой нации (достаточного не для настояния на своих правах, а просто для организации подобной школы).

Эта проблема не была бы столь острой для России и вообще могла бы выглядеть довольно милой данью историческим традициям, если бы не следующая острейшая проблема федерализации страны - проблема асимметричной федерации.

На этот счёт новая конституция страны полна недомолвок, которые дают обильную пищу для самых различных трактовок. Они порождены прежде всего весьма жеманным умолчанием относительно вопроса принципиальнейшего. Статья 5.4 гласит: "Во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти все субъекты Российской Федерации между собой равноправны". Не вдаваясь в туманность именно этой формулировки ("в отношениях с федерацией", но "между собой"...), отметим, что в нескольких других местах конституции утверждается прямо обратное, хотя и весьма туманно. Все поименования субъектов в конституции непременно начинаются с республик (та же статья 5, а также статьи главы 3 о федерализме). Несколько раз им присваиваются как бы разные права. В ст. 5 говорится, что республика имеет конституцию, а остальные - устав; в ст. 66 - что статус республики определяется её конституцией, а остальных - их уставами. В чём разница, не пояснено, однако в злободневном понимании современниками конституция заведомо кажется выше устава; значит, в обыденном сознании конституция скрыто фиксирует превосходство республик в главном - в Основном законе. При этом федеральная конституция не предоставляет республикам дополнительных прав в открытую (кроме ст. 68, где им разрешается устанавливать свои языки наравне с русским).