Российский хадж. Империя и паломничество в Мекку

Открытие русского вице-консульства в Дамаске скорее было связано с изменением политики на Кавказе. К началу 1840-х годов русские власти, не способные подавить мусульманские восстания по всему Северному Кавказу, становились все больше озабочены хаджем. Они плохо представляли, сколько мусульман на Кавказе совершают паломничество, какими маршрутами и что это за люди. Подобно европейским чиновникам в других колониальных контекстах, многие из русских чиновников воспринимали хадж как тайную практику, питавшую мусульманский «фанатизм», и Мекку как центр антихристианской пропаганды. Многие считали, что хадж подпитывает мусульманское антиколониальное сопротивление на Кавказе. Особенно тревожились русские чиновники из-за возможного влияния паломников, вернувшихся из хаджа, на их общины. Чиновники понимали, что паломничество совершают многие знатные лица, что обладатели титула «хаджи» (т.е. совершивший хадж) пользуются в своих общинах большим уважением и что мусульмане часто выбирают их местными политическими лидерами. Если бы эти паломники радикализовались в ходе хаджа, то могли бы оказать на свои родные мусульманские общины мятежное, радикализующее влияние91.

Предлагалось, в частности, остановить поток паломников за рубеж, назначив запретительно высокую цену за паспорт. В 1842 году военный министр А.И. Чернышёв хотел ввести суровую пошлину в 50 рублей за все паспорта для отъезжающих в Мекку, чтобы снизить число паломников. Но эта мера оказалась непопулярной и неисполнимой – мусульмане жаловались на ограничение свободы вероисповедания, а сама пошлина нарушала действовавшее паспортное законодательство. Тогда главнокомандующий А.И. Нейдгардт высказал идею следить за российскими паломниками. В 1843 году он предложил министру иностранных дел Нессельроде послать одного из «доверенных» мусульманских офицеров с Кавказа в Мекку «специальным агентом», который информировал бы русскую администрацию на Кавказе о том, чем паломники занимаются в Мекке и пытаются ли иностранные мусульмане «внушить» им идеи, «вредные» для царского правительства. Нессельроде согласился, что было бы «желательно» послать русского агента в Мекку, но усомнился, что османы позволят России присутствовать в «священном для мусульман месте»92.

Когда в 1844 году наместником Кавказа был назначен М.С. Воронцов, правительство взялось за дело по-другому. Оно начало активно поддерживать хадж с Кавказа, чтобы установить над ним государственный контроль. Согласно двум царским указам, от 1844 и 1845 годов, паспорта для мусульман, направлявшихся в Мекку, стали бесплатными (нужно было заплатить только 50 копеек за бланк). В то же время русские чиновники на Кавказе стали опрашивать местное мусульманское духовенство о паломнических маршрутах в Мекку, имея в виду «укрепление» зарубежной сети русских консульств и агентов, предоставлявших «защиту» мусульманским паломникам. Из этих опросов выяснилось, что некоторые мусульмане, как сунниты, так и шииты, все еще предпочитают сирийский маршрут через Дамаск альтернативному морскому пути через Трабзон, Стамбул и Каир93. Дамасское вице-консульство стало для русских властей на Кавказе чем-то вроде разведывательного учреждения, с которым консультировались по вопросам заграничного потока паломников по главному маршруту между Кавказом и Меккой.

Поддерживая хадж между Кавказом и Сирией, русские чиновники не пытались поощрять его. Напротив, Воронцов предписывал местным властям на Кавказе «ограничивать» количество паспортов для проезда в Мекку и выдавать их только тем, за кого могли бы поручиться уездные начальники в плане надежности и отсутствия «вредоносных намерений» в отношении русского государства94. Главная цель заключалась в том, чтобы больше мусульман обращалось за российскими паспортами и, таким образом, царские власти на Кавказе имели бы больше информации о том, кто совершает хадж и по каким маршрутам. С точки зрения русских чиновников, паспорта имели две важные функции. Во-первых, служили механизмом выявления влиятельных знатных лиц, которых можно было бы привлечь в русскую администрацию. Нессельроде в отчете царю убеждал того в необходимости выдавать бесплатные паспорта для проезда в Мекку, поскольку это позволит русским властям на Кавказе выявлять и «привлекать к Правительству влиятельных лиц из числа тех, кои возвращаются из Мекки»95. Во-вторых, русские чиновники использовали паспорта еще и для слежки. Они записывали туда подробности о маршрутах, запланированных паломниками, а затем связывались с русскими консульствами на этих маршрутах и просили их отслеживать паломников и рапортовать на Кавказ об их деятельности96.