Российский колокол, 2015 № 5-6

Нет. Этого не будет. Они сделают все, чтобы человечество уцелело – и победило. Время есть, его мало, но оно еще есть. Перестроить на войну экономику будет несложно, а вот изменить саму психологию граждан Федерации, снова превратить их в воинов… таких, как на этой дикой средневековой планете, только вооруженных не острыми кусками железа, а настоящим оружием… Вот это сложнее.

Но время еще есть. Нужно несколько локальных войн. С понятным, не вызывающим шока и ступора противником. Нужно изменить воспитание… с детьми проще, можно изменить программу гипнообучателей, но перевоспитать взрослых сложнее. И нужен, хотя бы на первое время, заслон. Живой щит. Десяток вооруженных, умеющих и готовых воевать планет. Дружественный Союз годится и благодаря своему расположению, и потому, что у власти сейчас глубоко законспирированный сепаратист из этой их, как ее, «свободы и независимости».

Как много предстоит сделать! Продавить сквозь ничего не понимающий парламент послабления для Дружественного Союза. Позволить им украсть новейшие военные технологии. Не дать низшим чинам разведки обнаружить, что вместо грузовых кораблей здесь строят линкоры, а из детей забытых колоний воспитывают не фермеров, а воинов. Потом потребуется война… в которой надо проиграть, но в достаточной мере напугать колонистов – чтобы они зациклились на войне, строили все новые и новые корабли… и когда придет настоящий враг – вступили с ним в бой.

И дали Федерации достаточно времени для вступления в войну.

Люциус захрапел совсем уж громко. Анжела поморщилась и осторожно перевернула наместника на бок. Тот зачмокал губами и задышал тише. Анжела долго и печально смотрела на его обнаженное, грубовато-красивое и сильное тело.

Люциус снова захрапел. Анжела поднялась, набросила на плечи халат. Вышла из спальни в коридор, зашла в свою каюту, включила личный передатчик. Связь через гиперпространство мгновенна, но председатель Совета отозвался не сразу. Наверное, там, где он был, тоже ночь…

– Анжела?

– Все в порядке, – негромко сказала она. – Все, как и планировали.

Председатель кивнул. За его спиной промелькнула полуодетая девушка. Точно, ночь…

– Я рад, Анжела. Но… пять планет и двести миллионов жизней… Тебя не смущает цена вопроса?

Анжела покачала головой. Вспомнила лицо короля с варварской планеты. И твердо сказала:

– Об одном прошу: оставь ее в покое.

Литература молодых

Елизавета Станиславская

Родилась в апреле 1987 г. в городе Магадан. В 2015 окончила Литературный институт (семинар поэзии И.Л. Волгина).

Публикации подборок – альманах «Пять ю пять» (2010), журнал «Литературная учеба» (2012). Одно стихотворение в газете «Литературная гостиная» (2014).

Краесогласие

Пенелопа

У моря вечером молочный вид,
и чайка, косо задевая воду,
возможность бытия крылом кривит,
предсказывает лучшую погоду.

Ты говоришь – вот если б Пенелопа

так долго не ткала бы покрывала,
не распускала по ночам узора,
то Одиссей бы не вернулся впору.

Крушения не выдержав позора,

не отыскал бы остров среди вод.
Ты говоришь, а море повторяет,
а Пенелопа слушает и ждёт.

Такое ожиданье – труд особый:

Наверное – не знаешь ничего,
и женихи смущают у порога,
заполонив покои гостевые

весёлым состязаньем голосов.

Они поют себе хвалебный гимн
и уверяют – муж давно за гробом.
А ложе ей пора делить с другим…

Но тайно Пенелопа у прилива

высматривает: «вдруг осколки лодок…»
И волны узнают её – игриво
колючей пеной трогают лодыжки,

А солнце нестерпимо бьется в воду,

и, отражаясь множеством лучей,
садится за границами отлива…

Вот дочь спартанца снова терпеливо

разматывает саван и считает
ряды ушедших за спину ночей.
И темнота проходит,
гладь блистает.

Он ищет путь, чтобы вернуться к ней.

«Облак свидетелей» [1]