Российский колокол, 2015 № 5-6

Естественно, что, сдав первую статью и не откладывая дело в долгий ящик, я начал искать следующую территорию и соответственно автора, но все чаще почему-то понимал, что на душе у меня неспокойно. Странно – думал, смотря на мелькающие на экране компьютера названия городов и республик и все чаще непонятно отчего в голове крутилось слово «война», ну, и все, что с ним связано – конечно, тоже. Не знаю почему, не могу объяснить даже ни себе, ни вам, почему же я думал об этом тогда. То ли я не отошел еще до конца от этих надоевших парадов и всего того, чем с утра до вечера заняты все в телевизоре и вокруг почти всю первую половину мая, то ли понимал, что все равно когда-то доберусь до регионов, где не получится обойти темы сложные и не всегда понятные, то ли еще чего…

В общем, наверное, я просто боялся того, что придется однажды в этом всем разбираться, а книги о войне я не очень-то и люблю, если честно. Да и о наших собственных современных войнах я ни черта не знаю и до знакомства с нашим героем знать особо не хотел. Попахивало большой и не очень-то приятной работой, связанной с попытками разобраться в том, в чем никто из нас разбираться не любит. Радовало одно: впереди маячила перспектива знакомства с новой книгой, а от этого я никогда не отказывался и не откажусь на стогнах по дулом револьвера 45-го калибра. Это обязательное условие моей работы и одно из высших наслаждений на Земле.

В общем, подумал еще немного, посомневался, как водится, и все же решил: Чеченская республика и писатель, которого я непременно найду и неважно каким способом – и будут героями моей следующей статьи, то есть вот этой. Скажу сразу: не знаю, как дальше все сложится, но все, что вы здесь прочитаете, писать было легко, плюс по ходу этой работы я сделал столько открытий, что были бы живы Магеллан и Колумб – совершенно точно мне бы долго завидовали, хотя бы ради приличия!

И почему именно Чечня? – спросил я себя, вспоминая знакомых чеченцев, которых оказалось не так чтобы и много. Может, человек двух-трех я знавал лично, – не больше, но все, что я могу сказать о них, – уж точно совершенно обратно тому что думают о них другие мои соотечественники, называющие себя русскими патриотами, которые до того уже превысили все мыслимые «ПДК патриотизма», что, похоже, забыли напрочь или вообще никогда не знали значения этого слова. Будем говорить прямо: чеченцев у нас называют не самыми приятными словами, но это не имеет и не имело ничего общего с теми, кого я знал лично и с кем общался – тоже. Касаемо моих примеров могу сказать вот что. Это были образованные мужики лет примерно 50, а один из них к тому же свободно говорил по-английски к тому же, что самое приятное, все они не стеснялись шутить абсолютно на любые темы и были людьми уверенными. Ни от кого из них, хотите верьте – хотите нет, я ни разу не слышал матерного слова (хотя нет, один из них в этом амплуа был хорош, но делал это в меру), а также не замечал ни от кого из них знакомого каждому запаха легкого перегара. Такие дела, в общем.

В этой вводной части нашей с вами беседы должен сказать прямо: времена такого уж прямо сильного страха или ненависти ко всем кавказцам в целом все же поутихли, но вряд ли это можно назвать выражением «все устаканилось». Но, если честно, то все, что устаканилось, в нашей любимой стране, России, очень часто означает то, к чему мы привыкли. Привыкли, потому что просто привыкли. Как привыкаем ко всему ни черта не делая, что не всегда может означать, что все хорошо. Если ты привык не замечать проблему, то это не значит, что ее нет, это значит другое: ты просто привык ни черта не делать и ждать, пока кто-то сделает или решит что-то за тебя.

Война, происходившая в Чечне, для всех нас была в основном не больше, чем дурацкие по большей части репортажи по ТВ, свидетелями которых являлись почти все взрослые люди страны. Бушевавшая в ту пору первая и затем вторая кампания то ли в 1999, то ли 2006, то ли все началось еще раньше, меня и всех моих знакомых, мягко говоря, не то чтобы нервировали и уже достали, но уж точно все эти прямые включения и потом идиотские обсуждения причин и следствий вконец запутали и начали тогда откровенно надоедать. Надоедать, как и все наши новости, которые почему-то по большей части обо всем плохом. А время показа таких новостей, похоже, выбирают так: они подглядывают за тобой из-за угла и будто только и ждут, когда ты придвинешь мясо и салат и вот уже начинаешь обедать, чтобы, снова увидев оторванную руку или ногу, превратить в итоге содержимое тарелки в содержимое мусорного бака. Не всегда выражение про хлеб и зрелища работает: как можно есть спокойно и вообще жить, когда рядом убивают людей, детей и вообще творят непонятно что, да еще когда это происходит рядом с тобой и поэтому не может тебя не касаться?!