Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 2: XX век

В 1930 году, тоже в Париже, вышла книга С.Л. Франка «Духовные основы общества» – ставшая своего рода «учебником обществоведения» для эмигрантской молодежи. Говоря о необходимости солидарности и соборности общественной жизни, автор вместе с тем отстаивает основную парадигму либерального миросозерцания – парадигму личности и свободы: «Существо человека лежит в его свободе, и вне свободы немыслимо вообще человеческое общество. Какую бы роль в общественной жизни ни играл момент принуждения, внешнего давления на волю, в последнем итоге участником общества является все же личность…Самая суровая военная и государственная дисциплина может только регулировать и направлять общественное единство, а не творить его: его творит свободная воля». Франк очень много преподавал и писал для русской молодежи. Как вспоминал его сын, «с 1931 по 1933 год С.Л. читал лекции по-немецки в берлинском университете при кафедре славянской филологии по истории русской мысли и литературы. За 15 лет жизни в Германии С.Л. много разъезжал для чтения публичных лекций и по-русски, и по-немецки (немецким он владел в совершенстве). Бывал в Чехословакии, в Голландии, ездил в Италию, в Швейцарию, во Францию, на Балканы, в Прибалтику».

Жизнь была нелегкой; особенно страшно стало в Европе после прихода к власти Гитлера. Но и в этой ситуации Франк и его жена сохраняли абсолютную верность самим себе, не склоняясь перед обстоятельствами. Франка поразило то, какую поддержку немецкий народ оказал нацистам. Он видел в этом вульгаризацию культуры, «новое варварство», хотя и думал, что покидающие Германию евреи преувеличивают опасность. Однако почти сразу после установления нацистского режима Франка, как еврея, лишили права преподавать. Начался почти настоящий голод. В последней квартире в Берлине, которую семья снимала с 1933 по 1937 год, не имелось ни холодильника, ни горячей воды. В 1937-м Франка дважды вызывали в гестапо. Стоит подчеркнуть, что Татьяна Сергеевна была стоически тверда – стоически, но очень по-русски, в духе типичной преданной жены. Сама она пишет так: «В мире появился новый, небывалый, страшный по сравнению с властью на нашей родине, изувер-безумец Гитлер…И вот опять неравная страшная борьба, в которую я должна вступить, страх за самое дорогое в жизни давал нечеловеческие силы и изощренность в способах спасения. Угроза гибели только за то, что родился в народе Его и стал Его учеником, – этого не могло вместить ни мое сердце, ни мой разум… Все отдать, но только не потерять его, спасти, и спасла». Самая серьезная проблема военных лет, когда жизнь стоила ровным счетом нуль, – не впасть в отчаяние. Франк рассматривал эти годы как очередное посланное ему интеллектуальное искушение.

В конце 1937-го они спешно уехали, скорее, бежали из Германии. Сам философ шутливо сказал дочери Наталье: «Главное в жизни – помнить, что жизнь – это путешествие». В 1938 году с помощью Бердяева Семен Людвигович получил вид на жительство во Франции и маленькую стипендию на два года от Национальной кассы научных исследований. Здесь он дорабатывал свой труд «Непостижимое», самим Франком написанный по-немецки – автору казалось, что немецкий язык даст ему как мыслителю более широкую аудиторию. Но на этом языке книга тогда так и не вышла. Семен Людвигович очень переживал эту издательскую неудачу, но тем не менее взялся сам переводить текст на русский язык. «Непостижимое» было опубликовано издательством «Дом книги и Современные записки» в авторском переводе на русском языке в Париже в 1939 году.

После падения Чехословакии все евреи по рекомендации французского правительства выехали из Парижа в провинцию. Франки сначала уехали в Нормандию, потом в Гренобль. Шла страшная жизнь; они переживали бесконечные облавы на евреев, жена прятала Франка на лесной горе, нося туда пищу и питье. Семен Людвигович говорил жене, что если она умрет раньше, то он умрет на ее могиле, как верная собака. Начиная с 1942 года Франки пытались выбраться в Англию. Однажды чудо едва не случилось: они купили билет в Лондон через Лиссабон, но португальская транзитная виза опоздала. И снова начались бедствия беженцев. По воспоминаниям Л. Бинсвангера, Франк «неоднократно повторял, что двух революций слишком много для одной жизни». Но именно в этих условиях он и создал свои основные труды, отвечая на вопрос, поставленный им еще в России. Более того, быть может, постоянное размышление над причинами, породившими апокалиптический взрыв в октябре 1917 года в России, позволило Франку в эпоху интеллектуальной растерянности западноевропейских философов сформулировать и развернуть принцип бытия человека на Земле, чтобы он мог осознанно и достойно быть хранителем света во тьме.