Российское гражданство: от империи к Советскому Союзу

Ограничения на вывоз твердой валюты были в полной мере применены к иностранцам. Слухи о таких ограничениях, должно быть, стали серьезным препятствием для дальнейшей рабочей миграции иностранцев в Советский Союз. ОГПУ всерьез рассматривало ввод строгих ограничений на отъезд иностранцев и лелеяло идеи введения максимальных квот на разрешения покидать страну, выдаваемые как советским гражданам, так и иностранцам. Однако НКИД отверг эту идею применительно к иностранцам и вмешался, чтобы вынудить ОГПУ прекратить затягивание выдачи иностранцам разрешений на отъезд. НКИД сослался на международное право и его процессуальные нормы, согласно которым ограничение права иностранцев покидать страну – неприемлемо. Но идея витала в воздухе, и в 1930-х годах эти меры стали все чаще применяться к иностранцам[695].

К концу 1920-х Советский Союз решительно встал на путь изоляции, отменявший все попытки 1860-х годов связать гражданство и миграционную политику с глобализирующейся моделью экономического развития. Однако Советский Союз начал широкомасштабную индустриализацию и все еще отчаянно нуждался в навыках инженеров и квалифицированных рабочих Запада. В 1930 году, на XVI съезде партии, было решено нанять до 40 000 иностранных инженеров, бригадиров и высококвалифицированных рабочих[696]. Поскольку глобальная экономика погрязла в Великой депрессии, за рубежом имелось множество кандидатов. К началу 1931 года было завербовано примерно 10 000 западных иностранцев, а к началу 1932 года лимит в 40 000 человек был слегка превышен[697]. Эта волна иммигрантов отличалась от приезжавших в 1920-х годах. Коммунистам со всего света все еще предлагалось политическое убежище, но лишь немногие из допущенных в страну подпадали под эту категорию. Фокус почти полностью сместился на такие практические критерии, как навыки иммигрантов и тот вклад, который они могли внести в индустриализацию. Воссоединение семей и возвращение бывших жителей империи играли гораздо менее заметную роль (за исключением большой группы карельских финнов). Требование 1920-х годов, чтобы иммигранты происходили из рабочего класса, было отвергнуто ради инженеров и бригадиров – людей иного происхождения, но обладавших нужными умениями.

* * *

Присутствие иностранцев было особенно заметно на наиболее технологически продвинутых объектах, например в Магнитогорске, где находилось более 750 иностранных работников. Иностранцы сыграли существенную роль в индустриализации, но это едва ли сигнализировало о новом открытии страны для внешнего мира. Двери для иммиграции не распахнулись. По некоторым сообщениям, в 1930–1932 годах ходатайства о рабочей иммиграции в Советский Союз подало значительно больше миллиона человек. Разрешение же на въезд было дано лишь 42 000 (4 %). Труд иностранных специалистов оплачивался в твердой валюте, которой было крайне мало, и обычно в размере, в несколько раз превышавшем заработную плату российских рабочих на тех же самых фабриках. Это одновременно было обременительно для государственного бюджета и порождало недовольство среди советских рабочих. Когда во время голода 1933 года правительство прекратило выплачивать зарплаты в валюте, из страны уехала половина иностранных рабочих. И даже когда им платили в твердой валюте, «условия жизни и труда вызывали у подавляющего большинства иностранных рабочих крайнее недовольство своим положением»[698]. В 1930-х годах иностранцы находились под строгим полицейским надзором, что затрудняло их общение с советскими гражданами. Учитывая ксенофобские настроения властей на протяжении 1930-х годов и важную роль спецслужб, в то десятилетие положение иностранцев в советском обществе было шатким, особенно во время чисток 1937–1938 годов, когда любой иностранец или советский гражданин, связанный с иностранцами, попадал под подозрение. Андреа Грациози утверждает, что более 10 000 иностранцев из западных стран (приблизительно половина от числа остававшихся в Советском Союзе) были в конце 1930-х годов арестованы[699]. Во время арестов НКВД обычно вынуждал бывших граждан Союза или РСФСР отказываться от иностранного гражданства и сдавать паспорта, после чего их приговаривали и отправляли в лагеря. Но в случае многих других иностранцев этого даже не требовалось. Наиболее многочисленными были немецкие граждане, которые либо не имели желания возвращаться в национал-социалистическую Германию, либо совершенно точно не могли получить от своей страны дипломатической защиты. Истории иностранных граждан, которых против их воли удерживали для работы в Советском Союзе, напоминают уже знакомый нам случай Патрика Гордона в эпоху Московского царства. Определенно, ничего подобного в России не практиковалось со времен Петра Великого.