Читаем Российское церемониальное застолье. Старинные меню и рецепты императорской кухни Ливадийского дворца полностью

В восемь часов вечера император и императрица выходили к обеду, который начинался с того, что их величества здоровались «…с теми лицами, которых им не пришлось видеть в течение дня. Я всегда себя спрашивал: как это они устраивались, чтобы никогда не ошибиться…» – вспоминал А. Мосолов.

Обед начинался с супа с маленькими волованами, пирожками или гренками с сыром. Затем подавались рыба, жаркое, овощи, сладкое, фрукты. Кофе – в столовой.

Приняв верховное командование, император приказал готовить себе только простые блюда. А. Мосолову он сказал однажды: «Благодаря войне я понял, что простые блюда гораздо вкуснее, чем сложные. Я рад, что отделался от пряной кухни гофмаршала».

Во время ссылки императорской семьи в Тобольске из центра была получена телеграмма следующего содержания: «Николай Романов и его семья должны быть поставлены на солдатский рацион, и каждый член семьи будет получать 600 рублей из их личных доходов».

В Екатеринбурге местные монахини приносили к Ипатьевскому дому овощи, фрукты, яйца, масло, молоко и сливки (незадолго до расстрела Я.М. Юровский запретил приносить сливки).

16 июля 1918 г., за день до кровавых событий, Юровский потребовал, чтобы Ипатьевский дом покинул 14-летний поваренок Леня Седнев. Вместе с императорской семьей погиб повар Харитонов.

В первые годы после революции новые «хозяева России» жили в Кремле весьма непритязательно, но с течением времени «слуги народа» начали существовать в режиме «спецжизни». Подчеркнутая скромность – официальный стиль жизни советских правителей. Хотя в Кремле тоже были хозяева и слуги. Шоферы, повара, уборщицы, охранники, распорядители обеспечивали жизнь, далекую от аскетической. Владислав Ходасевич вспоминал, что советские дамы Кремля одевались у Ламановой, покровительствовали искусствам, ездили в «роллс-ройсах». На прием по случаю второй годовщины Октября Ф. Раскольников и Л. Рейснер привезли из волжского похода захваченные бочки с черной икрой и разложили ее перед гостями. Рейснер и Раскольников нарушили условия проведения церемониалов тех лет, пропагандирующих скромный образ жизни новых правителей государства. Прошли десятилетия, но до сих пор этот прием – пятно на нравственном облике большевиков.

Кружка для подарка в дни коронационных торжеств. 1896 г.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное
Философия символических форм. Том 1. Язык
Философия символических форм. Том 1. Язык

Э. Кассирер (1874–1945) — немецкий философ — неокантианец. Его главным трудом стала «Философия символических форм» (1923–1929). Это выдающееся философское произведение представляет собой ряд взаимосвязанных исторических и систематических исследований, посвященных языку, мифу, религии и научному познанию, которые продолжают и развивают основные идеи предшествующих работ Кассирера. Общим понятием для него становится уже не «познание», а «дух», отождествляемый с «духовной культурой» и «культурой» в целом в противоположность «природе». Средство, с помощью которого происходит всякое оформление духа, Кассирер находит в знаке, символе, или «символической форме». В «символической функции», полагает Кассирер, открывается сама сущность человеческого сознания — его способность существовать через синтез противоположностей.Смысл исторического процесса Кассирер видит в «самоосвобождении человека», задачу же философии культуры — в выявлении инвариантных структур, остающихся неизменными в ходе исторического развития.

Эрнст Кассирер

Культурология / Философия / Образование и наука