Россини

Однако досада всё-таки осталась, хотя любезные миланские дамы и старались всеми способами заставить его забыть огорчения, доставленные ему куда менее любезными миланскими мужчинами.

Три месяца спустя Россини возвращается в Венецию, чтобы готовить постановку «Сигизмондо» — повой оперы-сериа, написанной для театра Ла Фениче. На репетициях музыканты встают из-за пультов и аплодируют маэстро.

   — Эх, — сокрушается Россини, — видимо, нужно переписать оперу, потому что признание оркестра ещё никогда не оправдывалось!

И действительно, 26 декабря 1814 года премьера «Сигизмондо» проходит без успеха. Либретто бестолковое, музыка написана без увлечения, за исключением двух-трёх сцен.

После спектакля появляются скучные-прескучные, подавленные неудачей друзья во главе с аптекарем-поэтом Апчилло и Буратти. Они не знают, что и сказать. На этот раз и они понимают, что Россини не удастся переложить спою вину на публику. Маэстро признается:

   — Какой скверный вечер! Я заметил, что зрители ужасно скучали, и мне так и хотелось сказать: «Друзья мои, знали бы вы, как скучно мне самому!» Я понимаю, что публика была очень добра ко мне, когда не высказала своего разочарования. Славные люди, даже растрогали меня. Только теперь, я считаю, пора кончать с этой серией фиаско. Три — это максимум, который я могу позволить себе. Ладно, ещё куда ни шло с теми двумя операми, там действительно хорошая музыка, черт возьми, это я говорю! Но в этой, третьей... Ладно, всю хорошую музыку, что удастся наскрести в ней, я включу в первую же оперу, какую начну писать.

И, сообщая матери об исходе спектакля, он рисует на конверте фиаско, означающее плохие новости. И в адресе никаких «матери знаменитого маэстро...». К счастью, рядом дорогая Марколини, готовая утешить его. Опа пела в опере и получила свою, тоже скромную долю аплодисментов.

   — Мариетта, дорогая, докажи мне, что любишь меня. Сегодня вечером мне так нужно почувствовать, что меня любят...

Потом он продолжает возить но разным городам свои удачные оперы, которые просят все театры. И требуют автора, чтобы он сам дирижировал ими.

* * *

В милом провинциальном городке — провинциальном, но в нём несколько десятков тысяч жителей, а среди них — немало богатых господ и состоятельных горожан и множество любителей искусства, особенно музыкального, — в милом провинциальном городке ждут прибытия знаменитого маэстро композитора, умеющего приводить публику в восторг.

Вот уже несколько недель милый провинциальный городок живёт в небывалом волнении. Начинается большой оперный сезон. Певцы уже приехали.

Прибыла знаменитейшая примадонна-сопрано, высокая, с пышными формами и такими густыми чёрными волосами, что даже верхняя губа её украшена небольшими усиками, которые, впрочем, не вредят красоте певицы. Примадонну сопровождает мать, пожилая дама, закутанная в шотландскую шаль, которая во всё вмешивается и любит поболтать, употребляя при этом довольно вульгарные выражения, и тогда её знаменитейшая дочь грозным взглядом заставляет её умолкнуть. Задача матери — присматривать за знаменитейшей дочерью, но только до того момента, пока она не прикажет ей прекратить надзор.

Примадонна-сопрано остановилась в главной гостинице города, но предупредила хозяина, что немедленно съедет, если тот будет иметь неосторожность поселить других певиц из оперной труппы, особенно это спесивое ничтожество примадонну-контральто. Она милостиво разрешает пустить в эту же гостиницу певцов-мужчин — тенора, первого баса, первого комика, первого баса-комика, за исключением вторых басов. Эти презренные отбросы не могут иметь чести жить под одной крышей со знаменитостями.

Сопранист с белым голосом — между тенором и сопрано — хотя и промежуточное существо между женщиной и мужчиной, искусственное создание, обязанное своим местом в театре унизительной процедуре, которая, как он уверяет, делает ему высокую честь, великодушно относится примадонной к числу мужчин-певцов, и ему тоже разрешается жить в одной с нею гостинице.

Прибыла и примадонна-контральто, женщина мужского склада (более мужского, чем синьор сопранист), которая глубоко презирает своих коллег-сопрано, потому что настоящий женский голос — это контральто. Это говорил и Чимароза[36], уверяет певица.

Она прибыла со служанкой, а на самом деле с сестрой, и у той такая же задача, что и у матери сопрано, — присматривать за знаменитой певицей контральто до тех пор, пока знаменитая контральто не прикажет оставить её в покое. Она привезла с собой попугая и совсем крохотную, очень грациозную собачку, которая кусает каждого, кто неосторожно приблизится к ней, множество огромных коробок со шляпами и громаднейший чемодан с нарядами. Говорят, что любовник примадонны — какой-то герцог, и поспорить с ней в элегантности и роскоши другая примадонна пусть и не пробует — руки коротки...