Ростки на могилах

Зверь появился из придорожных кустов как клуб черного дыма, метнулся через дорогу, походя располосовав троих солдат. Марк еще, помнится, удивился, что лошади не испугались — они, бывало, даже мышиного писка пугались, сущая морока с ними была. Такие вот глупые мысли в нем бились, когда он, подобрав щит убитого, встал в строй против неведомой напасти — а та, пролетев снова, оставила на дороге еще нескольких римлян. Да еще и морду показала — жуткая, вся в наворотах серой кожи, с горящими как раскаленное железо глазами и торчащими вбок и вниз клыками.

Римляне сбежались вместе, под знамя, закрывались щитами, забрасывали Зверя копьями. Тот, словно не замечая ударов, стряхивал воткнувшиеся копья и бросался снова и снова, легко прокладывая дорогу сквозь ряды солдат. Видны были растопыренные когтищи на узловатых руках и шипы, торчащие из локтей и колен — все они были смертоносны для тех, кто попадал под их удар. Новеллий смыкал строй, принимал удары и толчки товарищей, поддерживал соседей, орал вместе со всеми, и вдруг всё кончилось. Очередная атака сломила сопротивление, большинство солдат пало, оставшиеся на ногах побежали. Разведчики полегли все. Марку повезло, он отлетел в сторону не от удара когтистой лапы — та-то рвала доспехи как тряпки, а от толчка другого солдата. Марк почему-то запомнил его имя — Гней. Тому повезло меньше — он был разорван едва ли не пополам.

Врезавшись в землю, Марк на некоторое время потерял сознание. Очнулся от того, что кольцо жгло уже по-настоящему, на груди потом остался шрам. Он попытался стряхнуть с себя жар, обжёг ладонь и открыл глаза.

Зверь жрал. Он был прямо напротив Марка, шагах в десяти, большой, серо-белёсый, горбатый. Марк смотрел прямо на его бугристую спину. Чудовище сидело, по-собачьи подогнув ноги, склонив голову вниз. Когти вытянутых рук пронзали тело лежащего под Зверем легионера. Ноги солдата подрагивали, каким-то злым чудом он был ещё жив. Зверь то подносил башку прямо к лицу человека, то отводил назад. Он хрипло, со всхлипами, дышал, чавкал и не то стонал, не то подвывал.

Марк с трудом поднялся, опираясь на щит. Он был безоружен. Сердце колотилось в рёбра, как будто хотело выскочить. Он поворочал головой в поисках хоть чего-то, похожего на оружие и увидел рассыпавшуюся связку длинных ржавых копий, не римских. Их недавние трофеи. Все они выглядели одинаково плохо — почерневшие древки, ржавые наконечники. Марк выпусти щит, нагнулся и взял одно, отбросил — сломано, схватил другое. Копьё оказалось тяжёлым, к тому же оно вдруг мелко-мелко задрожало в руке — и так же в унисон задрожало кольцо на его груди.

Новеллий уже ничему не удивлялся. Он развернулся и пошёл к Зверю, стараясь удержать похожий на лист наконечник тяжелого копья на уровне груди. Зверь сидел в той же позе спиной к Марку. Казалось, чудище ничего не слышало, оно тряслось, урчало. В голове Марка прыгала только одна мысль: только бы успеть ударить! Только бы успеть!

Когда Новеллий оказался в трех шагах, Зверь, даже не обернувшись, лягнул неожиданно длинной ногой назад. Марк успел отпрянуть, когти прошли мимо, буквально в дюйме от груди. Кольцо полыхнуло так, что Новеллий заорал от боли и внезапно нахлынувшей ярости, припал и, не помня себя, замахнулся и изо всех сил толкнул копьё перед собой. Зверь только начал поворачиваться и подниматься, копьё будто ожило, изогнулось и угодило ему в бок. Марк, вложивший всё тело в удар, не удержался на месте, пробежал вперёд и неловко, обратным хватом схватился за древко.

Рывок Зверя едва не вырвал руку Марка из плеча. Перед самым носом Новеллия мелькнули страшные когти — Зверь пытался достать его, но потом копьё сделалось обжигающе-ледяным, а из тела Зверя вытекла словно темная, дрожащая капля — вытекла и упала прямо в небеса. Зверь поник, глаза потухли, руки и ноги свесились вниз и потекли — настолько быстро начал он гнить и разлагаться. В нос шибанула невероятная вонь, несколько секунд — и куски тела полетели вниз, шлепаясь с противным хлюпом. Последней упала голова — против ожиданий она была почти цела, обычная голова обычного человека, вот только вместо глаз — кровавые впадины, словно капля та именно оттуда вытекла.

Вот так Марк свою первую — и единственную, заметим — победу над Зверем одержал. И хотя хорохорился сейчас, но знал — тогда могло ему и не повезти. А сейчас?

Он взялся за Копье, покрутил им туда-сюда — сбалансировано оно было хорошо, хотя и тяжеловато, конечно. Авось боги будут на его стороне. Дядя-то был уверен, что Копье само его выбрало, и что оно его в обиду не даст. Хотелось бы Марку в это верить.

* * *

Варий скучал. После драки в трактире с этим вонючим галлом его посадили под замок. Ничего не сказали, ничего не объяснили — в то время, как его противника без лишних слов отпустили. Что-то там произошло такое, из-за чего все бегали как заполошные — Варий мало этим всем интересовался.