Ростов-папа. История преступности Юга России

Одесса и Ростов всего за каких-то сто лет умудрились стать чуть ли не символами отечественной преступности, на голову обойдя в этом малопочтенном сегменте обе столицы и древние грады огромной империи, раскинувшейся от Варшавы до Аляски.

Причины этого весьма схожи у обоих городов, рожденных и развивавшихся в одно и то же время и при достаточно схожих обстоятельствах, позволивших Одессе и Ростову приобрести столь своеобразную самоидентификацию, узнаваемую и спустя несколько столетий.

«Близнецовость» этих городов порой даже пугает, наталкивая на крамольную мысль о том, что Одесса и Ростов с пеленок были обречены на такой «семейный союз». Оба города возникли на месте античных поселений, унаследовав пассионарность их жителей в сочетании с воинственными генами скифов и сарматов. И тот и другой судьбу свою связывали в первую очередь с водной стихией: экономическое благополучие городов определяли фемистокловские «деревянные стены». Их карбасы, фелюги, шебеки, кочермы, шаланды, лихтеры, баркасы, барки, трамбаки, мокшаны, беляны и прочая парусная движимость уже с конца XVIII века запестрели в Азово-Черноморском бассейне, оживляя Дикое поле финансовой ирригацией.

И тот и другой испытали на себе сильное влияние генуэзского и тюркского фактора. Лигурийцы основали на северных берегах Понта Эвксинского массу своих факторий, самую дальнюю из которых выдвинув аж в устье Дона-Танаиса — Тану, на месте нынешнего Азова. Их негоцианты не только торговали, но и искали клады на окраинах нынешнего Ростова.

Старая крепость Хаджибей несколько веков оглашала окрестности азаном муэдзина. Слияние же Дона и Темерника много лет считалось границей между турецким Азовом, татарским Задоньем и низовыми казачьими станицами.

Оба города возникли как производные русско-турецких войн. Название «Одесса» появилось в 1795 году, Ростов получил статус города в 1807 году. Оба почтил присутствием окуренный пороховым дымом бесчисленных викторий граф Александр Суворов (в Ростове он даже жил с семьей некоторое время), оба были под особым отеческим присмотром у губернатора Новороссии князя Михаила Воронцова, оба снискали внимание многочисленных служителей муз.

Оба знамениты своими катакомбами. Одесса — самыми длинными в мире (до 3 тысяч километров) каменоломнями, Ростов — крепостными подземными ходами, схемы которых до сих пор непонятны и никому до конца не ведомы. Зато в них во все времена прекрасно ориентировались местные контрабандисты и бандиты.

Разница лишь в том, что у Одессы, как тыловой базы Дунайской армии, стартовый капитал был промышленный, а у Ростова, как торжища у трех границ, — торговый. Это обусловило приток в ориентированные на экспорт регионы оборотистых коммерсантов. А вместе с ними и оборотистых людей, которых, подобно дудочке Гаммельнского крысолова, манил запах денег.

В обоих городах расцвела торговля и судоходство, что сделало их настоящими южнороссийскими вавилонами. Кроме уже упомянутых генов греков, татар, турок, итальянцев и русских, в их урбанистические жилы постепенно вливалась кровь немцев, евреев (оба города входили в «черту оседлости»), поляков, персов, армян, болгар, молдаван и др. В Одессе в 1819 году лишь четверть жителей называли себя русскими. В середине столетия здесь постоянно проживали около 10 тысяч иностранцев, а в конце века из 404 тысяч одесситов 198 233 были русскими, а 124 511 — евреями.

В Ростове в начале XIX века, при наличии действующей крепости св. Димитрия Ростовского, военных и приезжих купцов было больше, чем мещан. Ко времени отмены крепостного права в России (1861 год) из 12,5 тысячи жителей города лишь несколько сотен были иноземцами. К 1885 году из 61 тысячи населения более 50 тысяч были православными, 6 тысяч — иудеями, остальные — армяно-григориане, лютеране, католики, магометане, раскольники и пр. Заметим, что здесь не учитывается соседняя армянская Нахичевань с 30-тысячным (на конец века) населением преимущественно с геномом древнего Урарту.

Из-за этого общеупотребительным языком в Одессе и Ростове стал не традиционный великий, могучий, правдивый и свободный, а некая гремучая смесь из русско-суржико-идише-армяно-тюрко-германо-итало-греко-франко-блатного вербального набора. Столь режущего великоросские уши турбулентностью фрикативных согласных. По этому говору жителей «южного марьяжа» можно было безошибочно узнать по всей территории одной шестой части суши.

Достаточно схожие у близнецов и источники финансовой состоятельности. Золотой дождь пролился над Одессой благодаря введению Высочайшим повелением в 1819 году режима порто-франко (свободного порта на ограниченной территории города), который действовал до 1859 года. Возможность беспошлинной торговли за короткое время увеличила число одесских торговцев в 10 раз, а заодно и дала толчок к появлению здесь промышленных предприятий, перерабатывающих ввозимое по заниженным ценам сырье.