Ростовщики не любят шума

Я тоже челнок девяносто второго.
Хоть кто-нибудь помнит про нас?
За грань – по-спартански. Не то чтоб сурово,
А просто – хватило трёх раз.

Полмесяца в банке (разбитый икарус),

Среда – перманентный скандал;
Батон колбасы, от которой икалось,
И спор – кто на взятку не сдал?

В автобусе несколько дней на границе…

«Так как по-румынски пятьсот?..»
Отхожее поле… боясь оступиться,
Идёшь нарушать горизонт.

Там был туалет (со следами инструкций),

Но за три шага до двери
Хотелось себя ущипнуть и проснуться
(Кошмар – оказаться внутри).

Сучава, Брашов (а не Брашев), Констанца —

Агония в полной красе.
Учись торговать! В дураках не останься! —
В последнем вагоне, как все.

Румыны глядят – то с улыбкой, то косо:

Не их ли относят к ворам?
Привязано всё – от замка до насоса
К прилавку (а то – цам-царам).

Запомнился местный торговец один там,

Уставший от торга и свар, —
Спешил на сеанс «Основного инстинкта».
Премьера! Какой тут базар!

Хоть жить веселее, у партии вырвав

Права не цитировать съезд,
Но странствовать в долг и кормить рэкетиров —
Когда-то вот так надоест.

Чудишь наугад, а отнюдь не живёшь как

Делитель общественных дел.
А кто-то хитёр – на пятёрках и трёшках7
Без ваучеров разбогател.

Проснуться б опять на советской подушке,

С копейкой ещё без копья…
И где вы теперь, челноки-найнтитушки?
Стыдитесь ли так же, как я?

«Тоталитарный принцип толерантности…»

Тоталитарный принцип толерантности
Ростовщики навязывают нам.
А мы на месте топчемся на радость им,
А то на всех глядим по сторонам.

А все, на нас надежду возлагаючи,

Ростовщикам перечить не хотят,
Берут кредит, сдают от сундука ключи…
Менялы всех разводят, как котят.

«Мальчишка рассадил по банкам…»

Мальчишка рассадил по банкам
Жуков, козявок, пауков…