РОТА СТРЕЛКА ШАРПА

- Ваше Сиятельство? – почтительно произнёс его знаменосец, решив, что его хозяин что-то сказал.

- Ничего. – буркнул Лабрюиллад.

Взвесив за и против, он рискнул облегчить мочевой пузырь. Будь, что будет. Моча тёплым ручейком побежала по ногам и закапала с защищающей пах латной юбки. Слава Господу, героическим усилием удалось совладать с бунтующим кишечником. Хвосты орифламмы справа и впереди от графа вились на ветру. Ничего, благодушно думал граф, скоро её спрячут, и можно будет спустить с поводка его ребят. Пусть поймают наглого гасконского выродка. Надо же, де Веррек посмел угрожать ему, Лабрюилладу, через того неудачника, что стал посмешищем, будучи ссажен с коня на глазах двух воинств! Плевать. Вряд ли у Роланда останутся силы дерзить после процедуры, которой собирался его подвергнуть граф. У Виллона, к примеру, не осталось. Граф довольно хихикнул.

- Гонцы! – разнеслось по рядам.

Граф вытянул шею, всматриваясь. От английского холма по долине скакали два всадника. Сердце Лабрюиллада забилось сильнее. Единственная весть, которая его обрадовала бы, - это то, что сопротивление англичан сломлено, и можно поохотиться за пленниками.

Первый из вестников, жуткий шотландец по имени Скалли в шлеме с поднятым забралом, промчал мимо графа, бросив на него взгляд, от которого у Лабрюиллада ослабли коленки, и содержимое успокоившегося было живота вновь запросилось наружу. Жюпон дикаря был запятнан кровью, и казалось, будто сердце Дугласов пылает. Помятые кое-где латы тоже покрывала кровь. Шотландец осадил коня перед кардиналом и прорычал:

- Мне нужен колдунский меч!

- Что сказало животное? – осведомился Бессьер у отца Маршана, кобылка которого стояла чуть позади кардинальской.

Скалли изъяснялся по-английски. Даже понимай кардинал этот язык, едва ли продрался бы сквозь чудовищный выговор шотландца.

- Чего ты хочешь? – спросил Скалли отец Маршан.

- Пусть он мне отдаст колдунский меч!

- «Ла Малис»?

- Да! Гады сделали моему лорду больно, и мне надо гадов выпотрошить!

Он сверлил кардинала столь кровожадным взором, что Бессьеру стало не по себе.

- Лучник! – рычал Скалли, - Он – труп! Я его хорошо разглядел! Стрельнул в моего лорда, когда того конём привалило! Короче, меч давай!

- Ваше Высокопреосвященство, это создание жаждет получить «Ла Малис». Оно охвачено желанием истреблять врага.

- Хвала Господу, хоть кто-то здесь охвачен подобным желанием. – проворчал Бессьер.

Он до сих пор колебался, кому из воинов вручить реликвию. И вот сам Бог указал кардиналу достойного. Дикого, конечно, мысленно вздохнул Бессьер, исподволь оглядывая шотландца, но в целом достойного. Растянув губы в улыбке, Бессьер перекрестил Скалли и торжественно отдал ему «Ла Малис».

И где-то запела труба.

В первой линии англичан появился принц Уэльский. Над ним реял его стяг, самый большой и яркий из английских, при виде которого у противоборствующих сторон словно открылось второе дыхание, и они с удвоенной силой ринулись друг на друга, оглашая воздух воинственными кличами. Щиты громыхали о щиты, металл вгрызался в плоть. Англичане теснили врага. В охрану принца Уэльского отбирались самые умелые и опытные бойцы во всём войске. Они сражались в десятках битв, от Креси до мелких столкновений, а потому бились с холодной неукротимостью. Два набросившихся на принца француза получили своё прежде, чем успели опомниться. Они не были убиты. Одного оглушили палицей, и он пал на колени. Другому топором раздробили локоть. Ладонь его разжалась, выронив оружие. Товарищи мгновенно утянули раненого назад. Оглушённый попробовал встать, но принц пинком опрокинул его на спину и наступил ногой тому на окованное железом запястье.

- Кончай его! – приказал Эдуард стоящему за спиной латнику.

Носком стального сабатона тот поднял французу хундсгугель и с размаху всадил в лицо несчастному меч. Кровь обрызгала принца.

- Расступись! – проревел Эдуард.

Шагнув вперёд, он махнул топором. Рукоять дрогнула в ладони, когда лезвие вошло врагу в поясницу. Высвободив оружие, принц нанёс колющий удар острым навершием. Шип скользнул по нагруднику француза. Раненого шатнуло. Эдуард рубанул его сверху по защищающему шею и плечи кольчужному авентейлу. Уперевшись ногой в убитого, принц одновременно толкнул его назад и выдрал топор. В десяти шагах от себя дравшийся с открытым забралом принц заметил дофина.

- Сразись со мной! – крикнул Эдуард по-французски, - Только ты и я! Карл! Иди и сразись со мной!

Дофин, нескладный и плюгавый, ему не ответил. Молча наблюдал Карл за тем, как принц ловко срубил одного ратника и в изящном развороте ушёл от выпада копья другого. Наконечник вспорол жюпон Эдуарда, обнажив выгравированный на кирасе герб. Следующий укол принц упредил, развалив французу плечо топором. Лезвие глубоко проникло в тело, и кровь, веером вырвавшаяся оттуда, показалась дофину каким-то слишком яркой и ненастоящей.

- Вам надо уходить, Ваше Высочество. – встревожено произнёс один из телохранителей.