Ротмистр Империи

Разговор Меншикова с Гучковым имел самые далекоидущие и решительные последствия. Уже на следующий день «свободная пресса» начала мягкую атаку по всем фронтам.

Ну как мягкую?

Никаких прямых обвинений поначалу не звучало. Просто народу рассказывалось о некоторых «славных» людях. Например, был опубликован «послужной список» на генерала от инфантерии Рузского. Никаких выводов. Просто констатация фактов, из которых путем несложных размышлений получалось, что приписываемые ему успехи оказывались исключительно достижениями его подчиненных, а вот провалы – следствиями его приказов. То есть получался редкой «красоты» мерзавцем и полной бездарностью.

Что, разумеется, возбудило не на шутку общественность. Особенно в отношении Георгиевской думы, которая утвердила 23 августа 1914 года Николаю Владимировичу сразу два ордена Святого Георгия – 4-й и 3-й степени. Как это понимать? А его награждение Георгием 2-й степени уже 22 октября того же года? С какой стати?

Не замедлила всплыть история с десантной операцией на Пиллау. Той самой, которая позволила взять мощнейшую германскую крепость в Кенигсберге и спасти Северо-Западный фронт. Совершенно неожиданно оказалось, что в разработке и подготовке участвовали не только Колчак и Эссен, но и Меншиков. Более того, именно Меншиков инициировал эту операцию, полностью разработал сухопутную часть и способы взаимодействия с моряками, а также выступил инструктором для тайно собранного десантного батальона. Не умаляя заслуг Колчака и Эссена, общественность обратила внимание на то, что Николай Оттович представил Меншикова к ордену Святого Георгия. Но Георгиевская дума отказала. Дескать, чинами не вышел.

Настоящему герою, значит, она отказала, а мерзавца осыпала наградами. Как это понимать?

Дальше больше. Вдруг оказалось, что Максима вообще ничем не поощрили за самое деятельное участие в подготовке той операции. И это несмотря на то, что он это все делал, находясь в отпуске на лечении после многих ранений.

Не удалось утаить и деятельное участие Великого князя Николая Николаевича младшего в противодействии награждению. Это вызвало у того истерику и соответствующую ответную статью в прессе, которую получилось легко разгромить. Причем используя документы за его же подписью! И понеслась моча по трубам! На Ник Ника обрушился просто ураган критики и язвительных замечаний. Начиная с того, что он никчемный командир, не способный ни к чему, кроме как орать и угрожать. И заканчивая тем, что именно он самым деятельным образом поддерживал Сухомлинова перед войной. Того самого бывшего министра, сидящего под домашним арестом по обвинению в измене.

Со слов газетчиков выходило, что именно из-за Великого князя, славного своей «инфантильной брутальностью», Русская Императорская армия оказалась не готова к войне. Ведь он слыл главным авторитетом Отечества в военных делах. А Сухомлинов? Он, конечно, злодей. И его нужно судить. Но он лишь пешка в руках настоящего виновника трагедии…

Ну и так далее.

Не обошли стороной и генерала Янушкевича[36], не имевшего ни боевого опыта, ни навыков практического командования. Да и умом не сильно блещущего. Из-за чего такие мерзавцы, как Рузский, пробились на должность командующего фронта, совершенно развалив дела. Ну и «трудолюбивую посредственность» генерала от инфантерии Данилова тоже он вытолкнул наверх… и так далее, и тому подобное…

Фоном же, чтобы не настраивать общественность против Романовых и армии, газеты писали о подвигах и успехах Колчака, Эссена, Меншикова, Врангеля, Деникина, Корнилова, Каледина, Брусилова, Ренненкампфа и так далее. Не обошли и самоотверженную атаку лейб-гвардии Гусарского полка, в котором субалтерн-офицерами[37] служили все пять князей Императорской крови – Константиновичей. И что они не посрамили своей крови. Что честно и самоотверженно дрались, не щадя живота своего, как и подобает отпрыскам столь славного семейства.

Про изобретения Меншикова тоже газеты не умолчали… пуская эти сведения вперемежку со слезливыми замечаниями о том, что на фронте не хватает всего подряд, а тут дешево и просто можно разрешить это затруднение. Или что потери Русской Императорской армии чрезмерны, а тут, дешево и просто, их можно сократить в два-три раза…

Иными словами, Александр Иванович Гучков поднял волну, направленную против Великого князя Николая Николаевича младшего и его сторонников. Быстро и решительно. Воспользовавшись идеями Меншикова в качестве очень удобных зацепок.

Сам же Максим Иванович все эти дни вел «челночную дипломатию», то есть на волне успеха пытался сколотить в столице кружок бонапартистов. Получалось не очень хорошо. Но небольшое ядро из Колчака, Эссена[38] и Великого князя Александра Михайловича, известного по прозвищу Сандро, собрать удалось. Конечно, термин «бонапартизм» не прозвучал. Но смыслы… о да… они сквозили изо всех щелей.