Rotten. Вход воспрещен

ДЖОН ЛАЙДОН: Люди в Лондоне привыкли к более хаотичному звучанию групп, как, например, у Pretty Signs. В них было что-то такое, чего не было у других групп. Rolling Stones бы не стали такими популярными, если бы The Beatles не написали для них несколько песен. Многое можно сказать об этом: люди довольно скучные, и им нравятся хорошие инструменты и звуки. Все это меня безумно утомляло. Я всегда предпочитал что-то необычное, я любил балансировать на грани. Хороший звук – это всего лишь хороший звук, это ни туда, ни сюда. Как только я разбираюсь в чем-то до конца, это перестает меня интересовать.

Я никогда не чувствовал, что Малкольм и я мыслим синхронно относительно Sex Pistols. Мне никогда не нравился Малкольм как друг. Я всегда думал, что он был своего рода оператором. С ним никогда не было ощущения товарищества или команды. С Малкольмом невозможно было посидеть в баре, потому что он в жизни ничего не купит нам в этом баре. Даже минералки. Он даже руку в карман не сунет, потому что жаден до одури.

Всегда существовало некое противоречие между Sex Pistols и нью-йоркскими Ramones[37]. Кто на кого похож? Да, тогда у них вышел новый альбом, и они носили длинные волосы, но они не были мне интересны. Мне не нравился их образ, посыл, они не имели абсолютно никакого отношения к реальной жизни в Британии. Сиду они нравились. Но Сид любил все, что, по его мнению, вписывалось в понятие «стиль». Ramones соответствовали представлениям Сида о жизни ночных клубов Нью-Йорка.

КРИССИ ХАЙНД:Ramones – единственная американская группа, признанная английским панком. Сид научился играть на гитаре по альбомам Ramones в течение двух или трех дней. Он чертовски любил Ramones.

Мало кто из панков признает американские группы, которые появились в то время, как на всех начинали влиять The Clash и певица Патти Смит. Я не думаю, что Роттен или другие парни интересовались ею. Они, вероятно, воспринимали ее как старую хиппи.

ДЖОН ЛАЙДОН: Я узнал о Ричарде Хэл л е только тогда, когда он приехал в Англию после того, как Pistols провалили тур Anarchy in the UK. Я видел, как он играл в «Кэмдэн Пэлэс», а зрители принимали его наихудшим образом. Они бросались в него всем, что было под рукой, и тогда я вышел и сказал: «Пусть он сыграет!» Они прекратили швыряться, начали слушать, но им все равно не понравилось. Нас засыпали комментариями о том, что мы пытались подражать группе New York Dolls. Но это было совсем не так. Ассоциация проходила именно с Малкольмом, потому что конкретно его что-то связывало с этой группой. Я не знал этого на тот момент, когда образовались Sex Pistols. У меня не было об этом ни малейшего понятия.

Забавно, когда люди делают что-то из-за неверного посыла и по неверным причинам. Например, когда они возвели в культ мои плевки со сцены. Никто не понимал, что пародирует мое физическое заболевание, а не политическую позицию. Я так плевался всю жизнь, потому что у меня проблемы с пазухами и слизью. На сцене это происходит естественным образом, особенно когда нужно драть глотку изо всех сил. Ты просто сплевываешь образующуюся слизь, куда еще ее деть? Но овцы и бараны по ту сторону сцены моментально подхватили эту мою особенность. Может быть, если однажды мне остохренеет все так, что не останется сил, я порежу свои фальшивые пластиковые кисти. Посмотрим, сколько моих последователей сделает то же самое.

Это было совсем не похоже на то, чем должны были заниматься дети рабочего класса, если говорить о том, что мы делали непосредственно до появления Pistols. Почему рабочий класс так зол и ленив и боится образования? Почему эти люди так боятся учиться и выходить за рамки своих четко определенных классовых барьеров?

КРИССИ ХАЙНД: Классовая система – это именно то, чем являлся панк, чего я никогда не понимала, потому что считаю себя существом без принадлежности к определенному классу.

ДЖОН ЛАЙДОН: Британцы любят тонуть в своих страданиях. Не могу не отметить тот факт, что им нравится причитать, что телефонная система не работает. Им нравится, что Британская железная дорога страшна и напоминает диарею на дне города. Она предмет шуток в Европе и мировых скандалов. Прирожденная неэффективность заставляет их ныть и причитать всю их никчемную жизнь. Вот вам пример типичного диалога двух британцев:

– Как прошел твой день?

– Кошмар, дорогой, просто ужас!

Вы когда-нибудь замечали, что в Англии слишком много внимания уделяется погоде? То им слишком жарко, то – слишком холодно. Идет дождь или не идет дождь – что совой об пень. Никогда британцы не бывают счастливы. Нет, мать его, такого понятия, как счастье. Они любят создавать себе идолов и смотреть, как пресса перемывает им косточки. Все по очереди прочитают «обалденно интересную заметку», возведут тебя на пьедестал, оттуда же пнут под зад ногой и – до свидания.