Роузлинд (Хмельная мечта)

Было проведено бурное совещание. Джоанна знала печатку, но ее могли снять с пальца убитого или плененного. Могут ли они посылать своих людей в ловушку? Имеют ли они право приговорить к смерти горстку храбрых измученных людей? Капитан не мог решиться. Его матросы не были настоящими воинами, хотя и могли защитить себя на борту корабля. Все, что он мог предложить, так это четыре маленьких лодки, чтобы отвезти людей на берег, если понадобится, но эти лодки можно было легко потопить.

– Их не потопят, если в них будем мы, – вдруг сказала Элинор.

– Элинор! – воскликнула Джоанна, – это смешно. Это, возможно, и обеспечит безопасность лодок, но как только мы выйдем на берег, наше присутствие подвергнет опасности всех людей. Как смогут они…

– Нет, нет, – рассмеялась Элинор.– Я не имею в виду, что мы действительно будем сопровождать мужчин. Немного женских платьев и париков – и будет казаться, что в каждой лодке плывут женщины.

Бьорн расхохотался, но затем извинился. Он смеялся не над самой идеей, а над мыслью, что мужчины оденутся в женские платья.

Дозорные несли вахту, и когда стало видно, что в порту происходит какое-то волнение, план был приведен в исполнение. Успех был поразительным. Люди Элинор высадились на берег и так сбили с толку тех, кто преследовал крестоносцев, что сумели даже захватить одну из галер, приплыв на ней к кораблю. Но Бьорн и его люди принесли не очень хорошие новости. На захваченном корабле не было провизии.

Пока Элинор и несколько других женщин ухаживали за ранеными, Джоанна следила за дележкой оставшихся продуктов. Ее сердце сжалось, когда она увидела, что у них осталось. Позже она призналась Элинор и Беренгарии, что если Ричард не прибудет в ближайшие дни, то им придется либо высадиться на берег, либо выйти в море без воды и пищи. Сейчас они должны были быть настороже на случай, если Комненус, озлобленный их действиями, решит напасть на них.

Хитрый правитель догадался об их трудном положении, но он не собирался терять людей в битве за то, что само созреет и, как спелый фрукт, упадет ему в руки через день или два. На следующий день после побега он послал к ним еще одного посла с фруктами, вином и едой для стола дам. Он надеялся, что остальные, увидев, что их правительницы питаются лучше их, начнут роптать. Но Джоанна была истинной дочерью своего отца и матери, чтобы попасться на эту уловку. Она разрезала фрукты на маленькие кусочки и постаралась распределить их среди как можно большего количества людей. Те, кому не хватило, надеялись получить свою долю в следующий раз.

Это подняло настроение людей. К субботней ночи в бочках для воды осталась лишь муть. Чтобы утолить жажду, Элинор слизывала слезы, которые текли по ее щекам.

– Давайте сдадимся только тогда, когда будет совсем невыносимо, – умоляла она.– Давайте молиться, Бог поможет нам. Он не может совсем отвернуться от нас.

Джоанна кивала, но время от времени бросала тревожные взгляды на Беренгарию, которая казалась осунувшейся, очень хрупкой и бледной. Это была печальная ночь, проведенная в молитвах о дожде. Но молитвы остались без ответа. На следующее утро на небе не было ни облачка. И команда, и пассажиры шептали молитву потрескавшимися губами.

Вскоре все начали готовиться к посылке курьера к Комненусу. Прежде всего, он должен был попросить воды, а если ему откажут, а все были уверены, что будет именно так, то он должен будет сказать, что дамы сойдут на берег, если корабли будут обеспечены провиантом. Они долго обсуждали все варианты. Для курьера выбрали богатый плащ и кольца. Когда, наконец, он был готов идти на берег, дозорный вдруг закричал:

– Корабль! Корабль!

Беренгария ухватилась за Джоанну и Элинор.

– Давайте подождем, – умоляла она.– Это Ричард, я знаю, что это он!

– Я говорила вам! – с радостью воскликнула Элинор.– Я говорила, что Бог не оставит в беде тех, кто имел смелость защищать себя!

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Первым человеком, спрыгнувшим на борт, когда пришвартовался королевский корабль, был сам Ричард. Сразу же за ним следовал Саймон. Потрясенный, Ричард крепко прижал к себе сестру и свою будущую жену. Саймон обнял Элинор. Хорошо, что она была крепкой девушкой, а то бы он раздавил ее.

Испугавшись короля, Элинор мягко оттолкнула Саймона и прошептала:

– Но король…

– Он знает, – нежно сказал Саймон.– Когда мы узнали, что ваш корабль пропал, я чуть не умер от страха за вас.

– Он разрешит нам пожениться, Саймон? – глаза Элинор сияли.

На лицо Саймона набежала тень.

– Возможно, но я не могу спросить его сейчас, Элинор. Не заставляй меня сказать, почему, но я не могу сейчас ничего просить, поверь мне.

– Мой бог, Саймон, король рассердился на тебя?

– Нет, вовсе нет, – он посмотрел через плечо на Ричарда, который все еще был занят разговором с Джоанной и Беренгарией.– Кое-что произошло, что поставило короля в зависимость от меня. Элинор задохнулась от страха. Нет ничего опаснее короля, который чувствует себя обязанным своему вассалу.

– Саймон…– проговорила она нерешительно. Он прочитал ее мысли и улыбнулся.