Роузуотер. Восстание

Прежде чем Эмека успел хоть что-нибудь сказать, вошел Кристофер с ухмылкой на лице и беспокойным огнем в глазах. Господи, спаси нас, он что-то задумал.

– Гони за машиной, – сказал он. – Мы отправляемся платить растленным и растлевать легковерных.

Ему не нужно было говорить Эмеке, куда ехать. Возникновение купола непрерывно показывали по всем каналам. Ездить к нему было запрещено, и поэтому автопилоты не работали. В случае кризисов власти отрубали их в первую очередь.

В обычное время поездка заняла бы пару часов, но сейчас дороги были забиты людьми вроде них, желающими поглазеть на пришельца. Кристофер использовал задержку, нарезая синюю бумагу для принтеров на мелкие квадратики. Потом найденной в багажнике ручкой он проставил на каждом число. Когда проехать уже было невозможно, Кристофер велел оставить машину и продолжить путь на мототакси. Эмеке очень не хотелось бросать машину матери, но перечить он не стал. А через милю пробка сделалась такой, что сквозь нее было не просочиться даже на двух колесах. Небо потемнело от дронов – ни Эмека, ни Кристофер никогда не видели их в таком количестве.

Спешившись, Кристофер протиснулся сквозь толпу; поле его притяжения повлекло Эмеку за собой. У кордона они договорились с охранником, и их пропустили к инопланетному куполу. Он выглядел так, словно Сатана трахнул Землю изнутри, и пенис его остался торчать наружу, пульсируя от чудовищной эрекции. У этой штуковины были вены, кожа и тепло. Кристофер шлепнул Эмеку по спине.

– Мы сюда не любоваться пришли. Начинай продавать билеты.

Он выдал Эмеке горсть синих квадратиков, и они принялись за работу. Часть навара пришлось отдать ребятам из ополчения, но все равно за следующие несколько недель они заработали кругленькую сумму.

А потом Эмека встретил Куди.

Глава четвертая Алисса

– Мне нужно к врачу, – повторяет Алисса.

– Так и не полегчало? Я запишу тебя на понедельник. – Марк бросает ключи от машины на тумбочку.

– Нет, не надо меня записывать. Мне нужно к врачу сегодня. Сейчас.

Марк подходит, чтобы поцеловать ее, но Алисса отворачивается. Она жалеет об этом, но движение получается невольным. Она не чувствует к Марку никакой симпатии.

– Ладно. А почему? То есть я, конечно, отвезу тебя в больницу, Алисса, но ты не выглядишь больной. Что стряслось?

– Разве это не касается только меня и врача?

– Я же твой муж. – У Марка оскорбленный, обиженный голос.

Алисса вздыхает:

– Я этого не знаю.

– Что?

– Я не знаю, правда ли ты мой муж.

Марк смеется, но это нервный смех.

– Перестань меня разыгрывать, Ал.

– Я тебя не разыгрываю. Прости, но я тебя не помню.

– Ал…

– Просто послушай. Я не помню ни тебя, ни Пэт, ни этот дом. Я знаю, что наша фамилия Сатклифф, потому что заглянула в документы. Я видела наши общие фотографии, но не помню, когда мы их сделали.

– Алисса, прекрати немедленно. Это не смешно.

– Да уж, ни хрена не смешно. Я потеряла память.

Марк долговязый, с длинными светлыми волосами. Глаза у него маленькие, но выразительные, и он явно шокирован.

– А прошлый вечер ты помнишь?

Алисса качает головой.

– Ты вернулась с работы…

– Какой работы? Чем я занимаюсь?

Марк колеблется.

– Ты работаешь в «Честной корпорации». Где-то в администрации, рулишь логистикой. Все на тебя полагаются.

– Я этого не помню.

Марк вздыхает.