Ровесники. Немцы и русские (сборник)

В 1945 Петеру Колю было 16 лет. Он только что приехал в первую половину дня 8 мая 1945 года из военного тренировочного лагеря в Мариенберге домой. После трагического события он пытался уехать из деревни вверх в гору упал с мотоцикла на повороте у тогдашней гостиницы «Крутой угол!». Дальше продолжал бегство в направлении чулочно-носочной фабрики Мауэрсберга. Часом позже вернулся в родной дом. Не было никакого уголовного преследования советской комендатурой. Жил до 1948 года в Дребахе. Получил аттестат зрелости, учился на заводе в Шарфенштайнене. В 1948 году переселился на запад, жил в том числе в Ганновере. Обучился на инженера машиностроения в Ганновере. В 1956 году эмигрировал в США. Женился, работал инженером в различных фирмах. Умер в 1969 году в США. Его урна лежит в родной земле в Дребахе на кладбище у церкви.

К сожалению, Петер Коль так и не смог почувствовать полную моральную реабилитацию. Майский день 1945 года и Петер Коль останутся в памяти жителей Дребаха военного и послевоенного поколений.

Беженцы из Восточной Пруссии

Бывшие «чужаки, беженцы или переселенцы» давно уже стали жителями Дребаха, и их вряд ли отличишь от коренных дребахцев. Лишь иногда в отдельных словах, понятиях или наименованиях звучит язык старой родины. Согласно документам в общине Дребаха 28 мая 1945 года находилось 129 восточнопрусских беженцев (26 мужчин, 51 женщина и 52 ребенка), автор с матерью в том числе. Некоторые остались здесь, другие нашли новые места. Пути с родины отдельных семей беженцев, их переживания, их судьбы очень разные. Часто лишь случай решал вопрос жизни и смерти. Хотя я был в то время мальчиком И лет, но помню еще очень хорошо 1944–1945 годы и бегство. Мы жили в Швентайне (имение Гронден), округ Тойбург, теперь Олецко, на востоке Мазур около польско-русской границы. Война издавна определяла мышление и жизнь людей у восточной границы, в том числе и наше детское. Мы ориентировались в военных званиях, родах войск, типах автомобилей и вооружения лучше, чем в наших учебниках для чтения и тетрадях по арифметике. Июль – август 1939 года – горячее мазурское лето. Сбор урожая в полном разгаре. Польских сезонных рабочих в этом году не было. Взрослые тихо перешептывались, чтобы дети не слышали: «Скоро начнется война с Польшей».

28 августа 1939 года в 03:30 утра началась мобилизация на войну. Мой отец и все годные к военной службе мужчины отправились на войну Стук в наше окно и голос:

«Янк… вставай… мобилизация…» я не забуду никогда. Женщины и старики взяли на себя мужскую работу. Надо было кормить скот и собирать урожай. Поселился страх перед приближающейся войной. Вечером 31 августа немецкая армия заняла позиции недалеко от нашего дома. Солдаты находились и в нашей квартире. На большом кухонном столе лежали винтовки и стальные шлемы. Воцарилось напряженное ожидание. Внезапно послышался цокот копыт, солдаты схватились за оружие. Громкие крики с улицы и сразу вздох облегчения – это немецкий кавалерийский патруль. Мы, дети, заснули от переутомления.

1 сентября 1939 года. Грохот в воздухе и на земле. Началась война. Первые военнопленные, первые раненые, первые мертвые.

Мазуры в 1941 году в течение нескольких недель – это целиком военный лагерь. Школа закрыта, всюду солдаты, армейская техника. Прибыли войска из других театров военных действий. Солдаты пили вино из Франции, пытаясь придать себе смелости. Женщины и дети пили вместе с ними. Однако неизвестность не вызывала радости. Они говорили шепотом: «Идем против русских». В ночь с 21 на 22 июня произошло нападение на Советский Союз. Огромная военная машина пришла в движение. Дрожали земля, воздух и люди. Страх опережал мысли. Отец, у которого был отпуск на лечение, выглядел серьезным, мать тихо плакала. Она предвидела предстоящую тяжелую судьбу. Быстрые победы на фронте временно вытеснили страх.

Весна – лето 1944 года. Громкие триумфы непобедимого немецкого вермахта миновали. Издалека слышен гул фронта, канонад. Война приближалась к ее исходному пункту немецкой государственной границе. Газеты полны извещений о смерти. Больница в районном центре Тройбург переоборудована в полевой госпиталь.

Узкоколейная железная дорога транспортирует пополнение для фронта, а обратно раненых. Кладбище героев разрастается, копают лишь братские могилы. Появились первые немецкие беженцы, поселившиеся на востоке. Мы все еще верим в окончательную победу, в чудесное оружие фюрера. Гауляйтер Восточной Пруссии Эрих Кох заявил хвастливо: «Ни один русский солдат не вступит на немецкую землю».