Ровесники: сборник содружества писателей революции «Перевал». Сборник № 4

— Хорошо, масса. Я даже могу убить его, если прикажете.

— Нет, нет, Моринэ! Ты должен только поколотить его хорошенько. Но в правильном бою, как я тебя учил.

— Хорошо, масса. Я готов.

— Если ты сумеешь это сделать, то мы будем целый вечер играть вместе на музыкальном ящике.

Принесли «бой»[4] и роздали перчатки противникам.

Белый великан угрюмо смерил глазами стройную фигуру Моринэ и процедил:

— Хорош, проклятый!

Эртс скомандовал время, и белый устремился на негра.

В воздухе просвистел страшный удар, который был в состоянии опрокинуть все живое. Великан вложил в удар всю свою силу и, нанеся удар, застыл на выпаде, потом он зарычал от злобы.

Моринэ звериным прыжком ушел от удара и сейчас же ударил сам, заставив боксера припасть на колено. Едва тот поднялся, как Моринэ с такой силой ударил Модеста, — так звали боксера, — что тот упал, раскинувшись навзничь.

Моринэ гордо, как истый победитель, наступил противнику на грудь и издал зловещий боевой клич своего племени. Однако Эртс сердито оттащил его от лежащего великана и закричал:

— Этого нельзя, Моринэ! Этого нельзя! Бой кончен! Теперь ты должен помочь своему противнику подняться. Ты должен помнить о гуманности. Гуманность, Моринэ, это первая вещь, чорт меня передери!

Моринэ стоял разинув рот и, глядя на лежавшего без чувств в луже крови противника, рассеянно слушал белых людей.

Бедный негр был сбит с толку: он не понимал, почему от него требуют милостивого отношения к противнику.

— Простите, масса! — сказал Моринэ. — Я не знал, что не нужно быть злым! Моринэ не будет больше злым и не будет больше бить так сильно белых господ.

— Бить нужно, но не становись ногой на противника, как только тот упадет. Понял?

— Нет! — искренне сознался Моринэ.

Эртс зло сплюнул и сильно выругался.

Наконец, Модеста привели в чувство. Сидя на полу, великан сплюнул кровью и, пожевав губами, потирал рукою разбитую челюсть.

— Посмотрите, будьте добры, мистер Эртс. Кажется, челюсть перебита ко всем чертям этим молодцом! — сказал он.

— Вы правы, Модест! Ваша челюсть перебита как следует и требует долгого ухода. Как вы себя чувствуете?

— Я, как будто, встаю из гроба. Мне кажется, что на меня вдруг обвалилась целая скала в тысячу тонн…

— Чорт возьми! Это дает нам большие надежды!

— Этот негр чистое золото! Вы затратили свои деньги не зря, мистер Эртс! Вы знаете хорошо мой класс и если это говорю я, то…

— Браво, Моринэ! — воскликнул сияющий Эртс и долго жал пораженному негру руку.

Наконец, с трудом поднялся и Модест и одобрительно похлопал негра по плечу.

— Хорош! Но прошу прощения, джентльмены, я присяду.

— Ну-с, Моринэ! Побей еще второго джентльмена, но не так сильно, как первого, и мы будем музицировать сегодня весь вечер.

— Этот господин тоже вам должен?..

— Сущие пустяки… Но проучить все же немного следует и его.

Моринэ вздохнул и встал в позицию. Эртс дал время. Второй американец, помня страшный урок, данный Модесту на его глазах, осторожно подступал к негру.

Моринэ не уходил от ударов. Сам же он, видимо, не решался бить.

— Что ты делаешь! — закричал вновь взбешенный Эртс. — Дерись как следует!

Моринэ с опасением посмотрел на своего тщедушного противника и, боясь «испортить» и его, начал наносить легкие и быстрые удары. Он кружил около американца с быстротой пантеры и с легкостью птицы увертывался от малейших выпадов противника. Кроме школьных ударов, которым Эртс научил его, Моринэ показал массу своих оригинальных.

После круга американец покачал головой.

— Чорт возьми! Это не человек, а пружина! Даже его легкие удары заставляют вас брать себя в руки, чтобы не упасть с ног и продолжать бой.

Эртс довольно улыбнулся.

— Будем продолжать!

— Я думаю бесполезно, — откровенно сознался боксер. — Я не могу причинить ему малейшего урона, но сам чувствую, что у меня ноет все тело от его простых толчков.

Эртс расцвел совершенно.

— Скажи пожалуйста, Моринэ, ты смог бы свалить этого джентльмена одним ударом?

— Да, масса! И еще многих других.

— Хорошо! Докажи же нам это и на сегодня хватит.

Противники стали en garde.

Эртс дал время.

Почти следом за временем Эртса, Моринэ прыжком кошки был около Крэвэ и коротким точным ударом опрокинул его наземь.

— Довольно, Моринэ!

— Браво, Моринэ! Браво, чорт побери! — кричат в исступлении Эртс и Модест.

— Машина! Настоящая машина! — восторженно говорит Модест, придерживая разбитую челюсть.

— Yes! — соглашается бледный Крэвэ.

— К хирургу, мистеру Дод! — говорит Модест и идет с Крэвэ на улицу.

И авто уносит боксеров в бесконечный гул Нью-Йорка.

После ухода боксеров Эртс еще долго ликовал и хлопал негра по плечу.

А Моринэ, прислонясь к стене, размышлял. Его удивляло то, что белые, которых он побил, не только не сердились на него и не выказали никакой вражды, но при прощаньи подошли к нему и дружески пожали руку.

Моринэ растерянно и долго смотрел вслед уехавшим боксерам.

Что за странные люди эти белые? Неужели у них нет зла?.. Но тогда зачем же они заставляют избивать себя до полусмерти? Ничего не понимает Моринэ и идет с Эртсом к музыкальному ящику. Эртс празднует победу.

VIII