Ровно год

— Тогда погнали, — торопит Ист, — иначе не застанем хороший свет, и плакал мой колледж.

Трое друзей катят к парковке на скейтах, Ист и Лео бредут сзади. Лео все еще держит в руке стаканчик с кофе, но ни Ист, ни она этого будто не замечают.

— Спасибо, — через минуту робко шепчет Лео.

В ответ Ист молча стискивает ее ладонь в безмолвном понимании, и, только ощутив это понимание, Лео осознает, как сильно в нем нуждалась.

10 октября. 54 дня после аварии

В четверг вечером Лео из своей комнаты слышит, как внизу мама говорит по телефону. В последнее время она почти ни с кем не общается по телефону, разве что с тетей Келли, и обычно разговаривает негромко, вполголоса, с редкими вкраплениями смеха, который мгновенно рассеивается в воздухе, словно облачко пара. Но сейчас мама явно раздражена и по временам резко повышает тон, а значит, делает вывод Лео, говорит с ее отцом.

Именно так они ссорились перед разводом — с каменными лицами за закрытыми дверями. Поздними вечерами, лежа в Нининой кровати, Лео и Нина слушали невнятные злые голоса, доносившиеся снизу. Нине было десять, Лео — восемь. Нина клеила на потолок светящиеся в темноте звезды, выкладывая из них различные созвездия.

— Ты же знаешь, что они разводятся? — спросила Нина, вместе с Лео разглядывая изумрудный ковш Большой Медведицы.

— Конечно, — сказала Лео, хотя новость ее ошеломила, перед глазами все поплыло, а звезды закружились в хороводе.

— Сто процентов разводятся, — прошептала Нина, стиснув ее ладонь. — Родители моей подруги Кары тоже развелись, ее папа переехал в Виргинию и завел там новую семью.

— Ничего себе, — сказала Лео. К глазам подступали слезы, но она не хотела выглядеть глупой младшей сестрой, да к тому же еще и плаксой. Нина встречала важные жизненные события легко, так, будто проносилась сквозь них на роликах, и Лео рано усвоила, что, если не хочет отстать, должна держаться за нее изо всех сил.

— Наш папа так не сделает, — добавила Нина, — но все равно.

— Угу, — поддакнула Лео, и в это мгновение одна из звезд в Поясе Ориона, посаженная на дешевенький клей, отвалилась.

— Падающая звезда! — восторженно завопила Нина. — Ты видела?

— Девочки! — рявкнула с первого этажа мама. — Быстро спать!

Лео ближе придвинулась к сестре, хихикающей сквозь ладошки, и жарко зашептала:

— Как ты думаешь, нас заставят выбирать, с кем остаться? — Такое произошло с героиней одной книжки, которую Лео читала. Только одной.

— Пускай заставляют. Я выбираю тебя, — сказала Нина.

Сейчас Лео одиноко сидит в своей комнате, скроллит мобильный и слушает мамину часть телефонного диалога. Она не берется утверждать, но подозревает, что разговор касается ее конфликта со школьным консультантом по обучению. Лео на семьдесят процентов уверена, что как минимум дважды слышала фамилию Маршалл.

Рядом с ней Денвер. Мигрировал он медленно, постепенно — сперва из Нининой комнаты на порог, затем в коридор, далее — к двери в комнату Лео и наконец перебрался на ее кровать. У него свое, особое одеяльце, которое Лео каждый вечер тщательно расстилает в изножье кровати. В комнате бардак, но одеяльце Денвера всегда аккуратно сложено и смотрится как попытка создать крохотный островок стабильности среди хаоса. Если Лео не спится, она сползает к Денверу и шепчет ему — и заодно себе: «Она не вернется». Денвер не шевелится, не открывает глаз и продолжает дышать глубоко и ровно, даже когда Лео зарывается лицом в его шерсть и мочит ее слезами. Только в эти минуты Лео находит мужество сказать ему правду.

Сейчас он спит, положив голову на лапы, и, когда мама в конце концов стучит в дверь, лишь приподнимает бровь. Чтобы Денвер слез с кровати, нужна причина посерьезнее, поэтому они с Ниной так крепко и сдружились. Вокруг нее постоянно что-то происходило, однако песика это нисколько не напрягало.

— Да-да, — отзывается Лео, но мама все равно медлит еще несколько секунд, прежде чем переступить порог, словно Лео занята чем-то суперсекретным, а не лежит на кровати в компании храпящего корги и телефона, который никогда не звонит.

— Можно войти? — спрашивает мама.

— Ты и так уже вошла, — пожимает плечами Лео. От маминой улыбки на душе становится чуточку теплее.

Мама проходит в комнату и садится на краешек кровати рядом с Денвером. Пес меняет позу и, не разлепляя глаз, тяжко вздыхает, точно недоволен всем человечеством сразу. Лео его понимает.

— Я только что разговаривала с твоим папой, — сообщает мама.

— Я так и подумала.

Мама берет паузу, потом решает пропустить реплику Лео мимо ушей.

— Твоя школьная консультантка звонила и ему, и мне. Она немного беспокоится насчет тебя.

— Ну, а я немного беспокоюсь насчет нее.

— Лео. — Мама произносит это с тем же тихим, плохо сдерживаемым раздражением, которое сквозило в ее голосе несколько минут назад в гостиной.

Лео закатывает глаза.