Роза Дюруа

Эрлинда шла домой в полном смятении. С одной стороны, она была рада, что получила какие-то вести от брата. Его столько раз переводили из одной тюрьмы в другую, что она потеряла все его следы. А сам он ей не писал, да и откуда бы он мог узнать ее новый адрес? Но откуда же тогда он теперь узнал номер ее телефона? Все это было очень и очень подозрительно. С другой стороны, судя по тому, что сказал этот человек, который назвался Ченте, Густаво опять совершил побег. Значит, его разыскивает полиция и его могут снова поймать. Кроме того, Эрлинда не знала, как сообщить эту новость Рохелио, а сказать придется, иначе как объяснить, куда она истратила деньги. Это, конечно, была не такая уж большая сумма, но они с Рохелио люди не очень богатые, а теперь придется начать экономить, чтобы заплатить за образование Тино…

Все это было так непонятно, так подозрительно, что Эрлинда не знала, что и думать. Хорошо бы с кем-нибудь посоветоваться, рассказать обо всем, но с кем?

Эрлинда надеялась, что Рохелио еще не вернулся с работы и у нее еще будет время что-нибудь придумать. Однако вопреки ее ожиданиям Рохелио был уже дома. Он казался очень довольным — в фирме, где он работал, ему обещали прибавку к жалованью. Это означает, правда, что в ближайшее время ему придется работать сверхурочно.

— Зато мы сможем остаться в этой квартире и ничего больше не искать, — говорил Рохелио. — Ради того, чтобы дать образование сыну, я готов работать и за троих.

— Может быть, и мне пойти куда-нибудь хотя бы на полдня? — робко предложила Эрлинда. — Я думаю, Мануэла справится с Тино.

— Ребенка должна воспитывать мать, — ответил Рохелио. — Посмотри, как портит племянницу Кандида.

— Ну, тут во многом виноват твой брат Рикардо, — ответила Эрлинда. — Он то заваливает девочку подарками, то вдруг почти перестает обращать на нее внимание.

— Его тоже можно понять, Эрлинда, — вздохнул Рохелио. — Пережить столько, сколько пережил он… Не знаю, сможет ли он когда-нибудь окончательно оправиться от потери.

— Вот и я сегодня весь день вспоминала Густаво, — решила начать издалека Эрлинда. — Ведь я так любила своего братишку. Мне до сих пор не верится, что он стал закоренелым преступником.

— Возможно, он исправится, когда выйдет на свободу, — ответил Рохелио. — Мы, разумеется, на первых порах поддержим его во всем. Я, скорее всего, смогу помочь ему устроиться на работу. А дальнейшее будет зависеть от него самого.

— Да, конечно, — поспешила согласиться Эрлинда. — Когда он выйдет на свободу… А если он вдруг снова сбежит и на этот раз его побег окажется удачным, что тогда?..

— Нет, Эрлинда, из беглого преступника не может получиться честный человек. Ведь он будет все время жить с ощущением вины, будет знать, что его ищут. Будет всего бояться и рано или поздно снова сойдется со своими прежними дружками и встанет на путь преступлений. — Рохелио улыбнулся. — Будем надеяться на лучшее, Эрлинда. Ведь, по-моему, Густаво осталось сидеть уже совсем недолго. Он бы давно вышел, если бы тогда не совершил этой глупости.

Эрлинда закусила губу.

— Не будем больше о грустном, — улыбнулся Рохелио и обнял жену. — Что у нас сегодня на обед?

— У нас… — Эрлинда чуть не плакала, — бобы, картофель… немного томатов. Ты же сам сказал, что мы теперь должны экономить…

— Ну все же не до такой степени, — засмеялся Рохелио. — Экономить — это же не значит голодать.

ГЛАВА 6

Рикардо открыла Селия. По лицу служанки он понял — дома не все в порядке.

— Ах, сеньор, где же вы были? — приговаривала Селия, принимая у него шляпу. — Утром сеньорита Дульсе так расстраивалась, требовала у сеньориты Кандиды, чтобы та немедленно отправилась за вами, где бы вы ни были. Вы бы хоть позвонили девочке накануне. И потом она отказалась, чтобы ее провожали в школу…

— Давно пора было прекратить водить ее в школу, Селия. Она же почти взрослая, — сказал Рикардо. Он знал, что виноват, но не хотел показывать этого перед старой служанкой. — Что у нас на обед?

— Томатный суп, картофель «фри», мясо по-кастильски, — ответила Селия.

Рикардо вошел в гостиную, где сидела Кандида и вязала. Когда он вошел, она демонстративно приветствовала его, не поднимая глаз от вязанья.

— Как Дульсе? — спросил он.

— Отказалась обедать, сидит у себя, — ответила Кандида и только теперь взглянула на брата. — Ты должен поговорить с ней. Она убежала от Селии, когда та пришла за ней в школу. Потом нагрубила мне, сказала, что я ничего не понимаю. И я действительно не понимаю, Рикардо, как можно совершенно не заниматься воспитанием дочери. Ведь я ей всего лишь тетя, и уже не молодая. Вчера на рынке какой-то мальчишка назвал меня «бабушкой».

— В чем же дело с Дульсе?

— Наверно, она обиделась, что ты не позвонил ей, не сказал, что не придешь домой. Она уже думает невесть что.

— Но что она может понимать?

— Она уже не такая маленькая девочка, Рикардо. Кроме того, современные дети понимают гораздо больше, чем мы понимали в их возрасте.

— Ну что ты говоришь, Кандида, — махнул рукой Рикардо. — Ты просто ее вконец избаловала. Я уверен, что ничего подобного ей не приходит в голову.