Роза для дракона (СИ)

— Пожалуйста, только не гольф, мистер Малфой!

Драко несколько секунд смотрел на нее, и Роза готова была провалиться от стыда, таким бестактным показался собственный возглас. А что если дурацкий гольф окажется его любимой игрой? Он и так не слишком ее жалует, а теперь, верно, разорвется последняя связывающая их нить — чувство такта.

Роза не успела домыслить всех ужасных последствий, которые ей грозили, окажись гольф любимой забавой свекра, но тот лишь дрогнул подбородком и довольно громко рассмеялся.

Ровно.

Чисто.

Искренне.

— Что?

— Роза! О, Мерлин, о! Ах-ха-ха-х! Вы меня с ума сведете вашими выводами на пустом месте. Понятия не имею, что такое гольф. У нас в такое не играют. На вашем месте я бы предположил, что мы сыграем в квиддич, но здесь нет ворот. Нет, миссис Малфой, нас ждет развлечение совершенно иного рода. И, кстати, ах-ха-ха, вы снова чтокаете.

Она чувствует, что щеки заливаются вишневым колером возмущения, но отчего-то не хочется сердиться, наоборот, возникает странное желание рассмеяться вместе с ним. Тем временем Малфой легко подхватывает ее под локоть и отнюдь не бережно тащит за собой, чуть в сторону от дома. Они идут до тех пор, пока ни упираются в изгородь. Там мужчина останавливается и отпускает ее локоть. От быстрой ходьбы у нее сбывается дыхание, а он, как ни в чем не бывало, достает волшебную палочку:

— Вам лучше отойти на пару шагов назад, Роза.

Она повинуется и тогда, направив палочку на участок газона перед собой, он произносит: «Acio Colorsscopium».

И вдруг земля под ногами начинает вибрировать. Едва заметно, совсем чуть-чуть, а в воздухе слышится легкий гул, который, однако, быстро усиливается, да и дрожь земли под ногами становится более ощутимой. Малфой тихо произносит новое заклинание, но Роза не слышит какое именно. Вдруг прямо перед ним земля расступается, образуя небольшой, всего в несколько футов шириной проем, из которого на свет Божий медленно поднимается какой-то аппарат. Встав перед ними, чудо-машина замерла, а земля, подходившая к самому ее подиуму, немедленно покрылась новой травой. Некоторое время Роза с большой долей неуверенности смотрела на машину. Она была растеряна настолько, что даже не представляла, чем этот аппарат может оказаться на самом деле.

— У этой вещи нет названия, — упреждает вопрос Малфой, — но уверен, что она вам понравится, Роза.

— А для чего это? — девушка услышала собственный испуганный голос, в котором, однако, хорошо различалась нотка интриги.

— Сейчас все увидите, — спохватился мужчина, присаживайтесь.

И он подал Розе руку, чтобы она по короткой, всего в две ступени, лестнице могла подняться к аппарату. Там, возле похожего на длинный пушечный ствол предмета располагалось весьма уютное кресло, обитое мягкой тканью, и предлагающее пару дополнительных подушечек.

Драко отпустил руку девушки и снова вернулся к колдовству. Новое заклинание чуть приподняло и развернуло трубу, так, что на уровне глаз девушки оказалось два узких окошечка, напоминающих бинокль.

— Luteus, — скомандовал Драко, прикоснувшись к биноклю, — а теперь, Роза, смотрите!

Перед тем, как обратиться взором к тому, что предложил мужчина, Роза на секунду задержала взгляд на самом мистере Малфое. Он ничем не отличался от того человека, что она видела вчера или месяц назад: строгий костюм, аккуратная прическа — словом, сплошное серое пятно. И только в самой глубине урановой породы глаз вильнула хвостом быстрая, непонятная комета… Показалось?

На уши ложится что-то почти невесомое и мягкое, плечи сами откидываются на удобные подушки, и перед глазами все тот двор поместья, только через цветной фильтр.

И это уже не Малфой-Мэнор.

Картина на миг расплывается и покрывается монохромной сетью пыли и царапин, как на старой кинопленке. И вот перед ней уже не стриженая трава, а поросший сорняками, изрытый корнями старых яблонь, сад «Норы».

Солнечно.

Восхитительно жаркий день. И дышит воздух запахом полевых цветов, свежеиспеченными бабушкой Молли плюшками и чем-то странным, влекущим в сарай дедушки. Роза видит собственные ноги, в римских босоножках, ставших невероятно огромными, неудобными, поддерживает так и норовящую соскользнуть юбку. Но быстро перебирая ногами, она бежит к мастерской Артура Уизли.

— Ты куда, Роза? — раздается откуда-то сзади капризный голос брата. Она оглядывается и видит Хьюго, сидящего на траве в окружении карликовых пушистиков тетушки Джинни. Судя по возрасту мальчика, ей и самой теперь лет двенадцать.

— Де-душ-ка! — зовет она его, стремясь поскорее нырнуть в теплые, перепачканные мазутом или волшебными зельями объятья.

— Viridis, — доносится голос, словно из другого мира, и Роза узнает баритон Драко Малфоя. Теперь фильтр другой, и это мягкий свет подземелий Хогвартса. Урок Зелий. Она получает тычок в спину от Лили Поттер, а в ладони Розы тот час же слишком громко шуршит пергамент, исписанный знакомым мальчишеским почерком: «После уроков. Ива у озера. Скорпиус».

И снова голос Драко меняет цвет. На глазах проступают слезы. Но плачет она не от горя.