Роза для дракона (СИ)

Снова ей хочется на секунду закрыть глаза, слишком сильно дежавю. С разными оттенками такое «и» звучало от отца до бесконечности. Но если признаться себе совсем честно, то Розе не нравилось сравнивать Рональда Уизли с Драко Малфоем, ибо с точки зрения логики между ними не могло быть ничего общего. Практика же показывала обратное. В последние несколько дней девушка всматривалась в свекра всё внимательнее. Так, интереса ради. Почти на подсознательном уровне. Но наблюдая за ним, она находила всё новые и новые черточки, междометия, слова и даже целые предложения. Стоило лишь отвернуться и не видеть лица, как ей тут же начинало казаться, что с ней разговаривает отец.

— Положить еще кусочек жаркого?

— Нет, спасибо.

— Вы бледны, Роза.

— Я поздно уснула.

А потом в оболочку вполне адекватного Драко возвращался мистер Малфой с холодным прищуром серых глаз и высокомерным тоном.

— Зачем же так рано просыпаться? Вы могли бы оставаться в постели до обеда.

— Я не привыкла поздно вставать, валяться в кровати и завтракать в одиночестве, знаете ли, я… (и в этот момент Розе, честное слово, хотелось сказать, что она уже привыкла к обществу старшего Малфоя, и что, вообще-то, в огромном сером доме его компании все равно нет альтернативы).

Драко понимал девушку по-своему:

— Ах, да, Роза, я и забыл, что вы у нас из ОЧЕНЬ большой семьи.

Он не понимал, почему быстро меняющееся настроение девушки в его обществе не оставляет равнодушным. А все дело в том, что мужчина привык знать причину, повлекшую действие. Здесь же он не мог объяснить, а все, что он не мог понять, осмыслить или, на худой конец, потрогать руками, вызывало в нем чувство отвращения или, если совсем честно признаться — страха.

Страха перед неизвестностью.

Но факт оставался фактом: в обществе Розы его настроение менялось по нескольку раз в минуту. Малфою безусловно импонировали в девушке: характер, настойчивость, дотошность, когда дело касалось ее книги, но ровно настолько же эти черты и раздражали.

И он тем более не понимал, что делает теперь здесь, в центре не магического Лондона, подпирая плечом фонарный столб в ожидании Розы.

— И?!

— И?

— И… почему вы опаздываете Роза?

— Фильм начинается через пятнадцать минут. Я не опоздала! — спорит девушка. — Кстати, на этот раз поздороваться забыли вы.

Она улыбается, а Драко снова раздражен, ровно настолько, чтобы не найти слов для ответной колкости. Он лишь подставляет ей уютный уголок локтя и не отказывает себе в удовольствии чуть слышно, сквозь зубы, прошипеть:

— Мы здоровались утром.

— А сейчас вечер.

Она останавливается в пятне света, проникающего из окна. Будто одинокий актер на сцене любительского театра. В волосы вплетаются мелкие жемчужины дождевой воды, а он снова настойчиво предлагает руку:

— Вы промокнете, Роза! Сушиться с помощью магии здесь, увы, не получится.

…

Они покупают поп-корн в холле. Два огромных бумажных стакана с изображением каких-то цветных помпонов с открытыми ртами и дико вытаращенными глазами. Смешные картинки. И Драко с удивлением обнаруживает, что лакомство приятно пахнет. Сладким, возможно, карамелью. Или это духи Розы? Чтобы знать точно, он чуть наклоняется к ней.

— Вот теперь лучше поторопиться, а то и в самом деле опоздаем.

Когда места уже заняты, и в зале гасят свет, мистер Малфой с недоумением обнаруживает, что все присутствующие успели надеть весьма странные очки.

— Роза?! — тихо шепчет он ей.

— О, мистер Малфой, — спохватывается девушка и откуда-то извлекает такие же, как у нее, очки, ловко водружает их на нос Малфою, чуть надавив посредине.

Карамелью пахнет от нее.

И это странное открытие. Неприятное ровно настолько, чтобы тотчас же отвернуться к экрану и засунуть руку в ведро с попкорном… Ведь нужно поспорить, и запах точно исходит от сладостей.

Маггловское кино ему не нравится. Совсем. Оно чуть интереснее колдографий. Хотя ему кажется, что смысла меньше. К тому же он устал и дела министерские эти. В общем, с большим неудовольствием Малфой понял — его клонит в сон. Хрустящая кукурузой Роза, какой-то скрип с экрана, тихая музыка; Драко уже готов был прикрыть глаза. Всего на секунду, как вдруг… он почувствовал на своих пальцах в ведре с попкорном тонкие, мягкие пальчики.

— ОЙ, — она первой отдернула руку.

— Что?

— Мой кончился. Извините. Я как-то машинально. В кино мы ходим только с папой, вот я по привычке и…

— Что по привычке?

— Я доела свою кукурузу. И когда моя кончается, я всегда таскаю её у папы. Кстати, мистер Малфой, и чтокаете сегодня вы.

— Как можно съесть такую порцию за пять минут? Мне, конечно, не жалко — вот возьмите, — и он протянул ей свой попкорн, — просто объясните КАК?

— Пять минут? — Роза подозрительно уставилась на мужчину. — Вы проспали весь фильм, мистер Малфой!

Раньше она никогда не замечала, что у темноты есть пальцы. И тяжелое, смердящее дыхание. Она понимает, что инстинктивно пытается разогнать маслянистый синий мрак мокрыми от страха ладонями, когда шагает за порог хорошо знакомой комнаты.