Роза для дракона (СИ)

— Я не хотела бы обсуждать это с вами. Ведь вы тоже не очень-то торопитесь ответить на мои вопросы.

И, признаться, он был почти готов.

Из мусорной корзины Драко Малфоя

1. Письмо сыну

2. Связаться с Тиа

3. Как отучить собаку грызть мебель? (поискать брошюру)

4. Забрать платье Розы.

5. Риддель на 14-00, подготовить документы

6. Разобраться с отчетом Бонса

7. Купить игрушку для Бобби

8. День рождения Дафны (подарок)

9. Приготовить ответ на запрос Министра

10. Совещание в 18-00 (все основные вопросы)

«Здравствуй, дорогой Скорпиус! Никак не могу решить, с чего начать письмо. Начну, пожалуй, с того, что теперь в нашем доме живет собака. Пса зовут Бобби, и он…»

«Тиа!

Нужно встретиться и поговорить. Что скажешь насчет вторника? Может быть в кафе, как обычно?»

====== Полная ложь правды ======

Я не то что схожу с ума, но устал за лето.

За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.

Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла всё это —

города, человеков, но для начала зелень.

Стану спать не раздевшись или читать с любого

места чужую книгу, покамест остатки года,

переходят в положенном месте асфальт.

Свобода — это когда забываешь отчество у тирана,

а слюна во рту слаще халвы Шираза,

и, хотя твой мозг перекручен, как рог барана,

ничего не каплет из голубого глаза.

И. Бродский

Местечко это величается Хинтерцартен, а девушку, кажется, зовут Мици. Точно сноп спелых колосьев ложатся в руку ее светлые волосы, заплетенные в косички. Их сотни. Тонких. Ювелирных. Словно крошечные кометы — озорные искры в девичьих глазах. Кажется, ему стыдно. И нужно увести ее туда, где темно. Ведь, когда она касается его губ своими, день становится еще более знойным. Невыносимо жарким. Стоит дождаться, когда придет ночь и уронит на бок тончайший серебристый месяц.

Она — маггла, но это не имеет значения, потому что он давно знает: в умении размышлять и делать выводы любая из них может дать ему сто очков вперед.

Хинтерцартен — жаркий полдень, долгая ночь, туманное утро, стелющее безопасный пыльно-молочный тоннель мелких капель между гор, чтобы уйти и оставить ее спящей. Он запомнит, что ее звали Мици, и это не «кажется».

Точно. Горячо. Остро. Стыдно. Желанно, как преодолеть последнюю грань в воссоединении с самим собой.

…

Скорпиус бредёт по траве босиком. Бескрайний, зеленый летний океан расстилается перед ним. Пахнет полевыми цветами, утром и свежестью. Раньше этот аромат напоминал ему о Розе, заставлял сердце болезненно сжиматься, сигнализируя разуму о том, как он скучает.

Сейчас это не так. Больше он не чувствует и этого.

В нагрудном кармане расстегнутой рубашки уже два дня лежит пергамент, что принесла из дома семейная сова Малфоев. Скорпиус извлек письмо и поднес запечатанный свиток к лицу. У Розы новые духи, чуть более терпкие, чем раньше, характерные, наверное, для более взрослой, чем она, женщины. Ему никогда не нравилась мысль, что Роза взрослеет. Он любил весеннюю нимфу, которая лазила по деревьям гораздо быстрее него, огненный цветок ее волос: непокорный, застревающий между пальцами.

Письмо. Письмо! ПИСЬМО!!! Он должен, наконец, прочесть и ответить.

Сорвав печать, Скорпиус опускается в густую траву.

На колени падает фотография. Обычный маггловский снимок, наподобие тех, что они с женой делали, когда еще влюбленной парой гуляли по улочкам Лондона, забредая в кафе, согреться и просушить одежду, промоченную очередным дождем. На фотографии Роза — никакого пожара в прядях. Она поменяла цвет волос и укоротила их. Средне русая. Среднего роста. Средне… Закрывая лицо ладонями, Скорпиус упал на спину. Теплая влага под давящими на глаза пальцами. Будто так он мог сдержать слезы. Где-то рядом упала первая тяжелая капля. За ней вторая, третья. Дождь нашел его и здесь. Зазевавшегося, растерянного, потерянного… Убитого? Дождь пришел, чтобы смешать его слезы со своими?

Небо роняло воду, разбивалось о теплую землю. Вставать не хотелось, хотелось понять, где же он все-таки допустил ошибку. Ведь он действительно любил Розу, а теперь все?

И снова воспоминания закружили серые хороводы. Скорпиус вспоминал, как впервые привел Розу домой, и какое удовольствие испытал от скрипа отцовских зубов, когда объявил, что эта девушка — его невеста. Он был уверен в своем выборе. Тогда ему казалось, что если отец восстанет против их союза, он отречется от семьи, возьмет за руку свою рыжеволосую возлюбленную и уйдет прочь. Что же случилось с ним, с ней? Ведь нет рыжих волос. И Роза, она чья-то чужая… и ушел он один, не сжимая ничьих пальцев в своей ладони.

«Здравствуй, Роза!

Пишу тебе из тихого, Богом забытого места, под названием Хинтерцартен. Уже вижу твою попытку выговорить это слово. Даже не пытайся, ведь это Германия, а все, что говорят местные жители воспроизвести вслух гораздо сложнее, чем написать сочинение на древних рунах.

Здесь здорово. Непричесанные луга и такое же, в лохматых обрывках облаков, небо. Запах потрясающий: трава полевая впутывает шлейфы своих ароматов в дыхание ветра, и эту свободу, наполняющую легкие, не сравнишь ни с чем.