Роза для короля

– Это было очень давно… – пробормотал он. – И я слышал ее всего один раз, но вспомнил каждое слово. – Он криво усмехнулся. – Тебе бы нашлось много работы среди наших забывчивых бардов.

– Я подумаю об этом, – серьезно ответила Тео. – А теперь, пока не забыл ее снова, пой.

Рик достал лютню из мешка, провел ладонью по дереву, проверяя, согрелось ли оно. И запел, прикрыв глаза:

На севере, где снег и лед
сокрыли горы Скага
Трубят рога, спешит отряд,
и с ними – господин.
«Вас заклинаю, чьи сердца
наполнены отвагой —
Ваш сюзерен в беде,
врага сдержите у равнин!»
И выступил вперед Эйнар,
и вынул меч из ножен
«Мой лорд, спешите в замок свой,
и поднимайте мост
Кровь предков горяча во мне,
я буду, сколь возможно
Проход в ущелье защищать
при свете дальних звезд»

Стук копыт растаял в сумеречной дали
Яркий лунный отблеск на полоске стали
Ветер свистит, смерть поймала свой шанс
Эйнар охраняет ущелье Кон-Глайс

А кровь в ночи – черна, как смоль,
 как молнии – удары
Наполнил звон ущелья пасть,
несется время прочь.
И конь под седоком хрипит,
дыханье рвется паром
Эйнар не замечает ран,
и клич разносит ночь.
Но не под силу одному
сдержать врагов надолго,
Эйнара грудь клинок пронзил,
все ближе звездный свет
«Мой лорд, я сделал все, что мог».
Рассыпались в осколки
Луна, и небо —
всадник ярла выполнил завет.

Стук копыт растаял в сумеречной дали
Всадник одинокий не помеха стали
Падает снег, не раскрыть больше глаз
Эйнар охраняет ущелье Кон-Глайс

Туман и тьма, сиянье звезд —
неверен отблеск снежный.
И снег, засыпав поле боя —
перестал, устав.
Над телом воина рыдает
призрак девы нежной
И правду страшную рекут
холодные уста.
«Меня твой сюзерен убил,
ограбив караван мой.
Напал, бесчестием покрыв
себя и свой отряд
Грабитель он, Эйнар,
и смерть твоя была напрасной
Смотри, кого убил ты —
вот отец мой, вот мой брат»

Девы плач растаял в сумеречной дали,

И следы кровавые на снегу пропали.
Светит луна, лед блестит, как алмаз.
Эйнар охраняет ущелье Кон-Глайс.

И днем и ночью по Кон-Глайс
безмолвный всадник едет
И конь его, и плоть
его прохладнее, чем снег.
Он весь прозрачен, словно лед,
лишь очи пламенеют,
И по ущелью не пройдет ни зверь, ни человек.
Давно убит им сюзерен, но нет ему покоя
И нет тепла в его груди, и нет в душе тепла.
Разрушен замок, нет тропы, но что ему такое
Года и смерть – одна печаль теперь его сестра.

Стук копыт растаял в сумеречной дали,

Кто пройти пытался – здесь же и остались
Слезы текут из невидящих глаз,
Эйнар охраняет ущелье Кон-Глайс.

– Так это не дар от богов, – задумчиво произнес Гринер, – а проклятие.

– И теперь мы знаем, что случилось с ярлом. Эйнар убил его. Если, конечно, песня не врет.

Рик отложил лютню, потом передумал, обнял ее и стал наигрывать что-то тихо. Спросил:

– Помогло?

Тео обрадовано кивнула.

– Еще бы! Снять проклятие хоть и трудно, но возможно. А вот избавить его от дара Хельга мы бы не смогли и уговорить пропустить нас тоже. Гринер, ну-ка, скажи, что в этом случае можно сделать?

Юноша вспомнил книги о проклятиях, что он читал дома. Наморщил лоб.