Роза для Палача

— Смотришь, словно привидение увидел, — проговорил друг после приветствия.

Богдан молча протянул в гардероб пальто и скривился.

— Что-то случилось? — спросил Зегерс.

— Все хорошо, просто в местном отделении Ордена считают меня идиотом.

— Серьезно? Но ты же их разубедил?

Богдан махнул рукой и первым двинулся в сторону обеденного зала, где заранее заказал столик. Хороший ресторан, правда, немного в старомодном стиле. Дубовые панели, много тяжелых портьер и просто гигантское количество хрусталя и позолоченных деталей.

— Понял, у тебя хреновое настроение. — Хан уселся, посмотрел на подскочившего официанта. — Подойдите минут через пять, пожалуйста.

Тот молча отошел, а они открыли папки меню.

— Что там за дела с местным отделением?

— Кто-то особо умный пытается всех убедить, что вещи сами уничтожаются. Слишком много пожаров и несчастных случаев, когда не остается и клочка, — изучая меню, ответил Богдан. Он привык обсуждать дела с другом детства и говорил свободно.

— Зачем?! — В голосе Хана сквозило неприкрытое удивление. Если действует кто-то из своих, то должен знать: за такое одно наказание — смерть. Без пощады и апелляции.

— Вот и мне интересно — зачем, — медленно ответил Ковальский, выбирая между стейком и бараньими ребрышками.

— Предположения есть?

— Проверяю сейчас одну версию, не хочу пока говорить.

— Ясно, — вздохнул Хан, понимая, что большего от друга пока не добиться. — Все мы порой слегка суеверные. Ты поэтому рекомендовал отправлять мне вещи не через их отделение?

— Все верно. Ты отправил?

— Да, курьером. Думаю, они завтра уже будут в Риме.

— И как она на это отреагировала? — не удержался Богдан от вопроса. Его коробило, что друг рискует карьерой ради женщины. Ведь нет гарантии, что она беременна именно от него.

— Ее зовут Ева, Богдан, — спокойно произнес Хан, поднимая взгляд от меню и в упор глядя на него. Глаза опасно блеснули, а взгляд стал стальным. Богдан ответил ему таким же. Так и смотрели друг на друга минуты две.

Первым заговорил он.

— То есть ты оставишь ее себе?

— Она не вещь, чтобы ее оставлять, — зацепился за слова Хан.

— Ты понимаешь, как рискуешь? Она отравлена скверной.

— Как раз нет. У Евы иммунитет, и с вещами она рассталась легко.

Все они так говорят, когда их ловят!

— Я о таком впервые слышу, — скептически произнес он.

— Богдан, не мне тебе говорить, как сильно меняются люди под воздействием скверны. У Евы было шесть вещей. Шесть!!! Эта женщина не изменилась и на йоту и потерю вещей восприняла спокойно. В любом случае она мать моего ребенка, и за нее я порву любого. Я с тобой о другом хотел поговорить. У меня есть интересная информация.

— Это какая же?

Богдан тоже собирался предупредить брата, что им интересуются. Но пока подозвал стоявшего неподалеку официанта. Сделав заказ, они снова изучающе уставились друг на друга.

— Богдан, — поморщился Хан, — прекрати. Ты смотришь на меня, как на идиота.

«Потому что ведешь себя, как идиот!» — мысленно огрызнулся Ковальский, в душе переживая за него, но вслух сказал иное:

— Ты не идиот лишь потому, что забрал у нее вещи. Но в иммунитет я не верю. Может, она хорошо притворяется?

— Я прекрасно отличаю притворство от правды. Насчет пропажи вещей. Интересная вещь происходит. В Париже был клуб двух владелиц. И находились они под защитой кого-то из Ордена.

А вот это интересно!

— Они сдавали этому человеку других владелиц, взамен же находились в безопасности.

— Откуда сведения?

— От Евы. Она сама едва не попалась.

Опять Ева! Вот угораздило же Зегерса на нее нарваться. Богдан уже жалел, что сказал ему о ней. Уж лучше бы сразу сдал в местное отделение Ордена и ловил бы на живца того, кто перехватывает вещи. И почему сразу это в голову не пришло? Хотел помочь другу, а вышло… Плотно сжав губы, чтобы не выругаться, он подождал, пока подошедший официант разольет вино и расставит тарелки. Потом проговорил тихо:

— Ты же понимаешь, что ее слова не имеют никаких доказательств?

— Да, только вот ночной клуб «Миледи», где и была Ева, сгорел в день ее побега. Кстати, я проверил: вещей из Парижа уже не поступало очень давно.

— Ты не помнишь, кто там возглавляет отделение Ордена?

— Гай Лоран. Он туда пришел пять лет назад.

Богдан резал стейк на аккуратные кубики. И обдумывал новость.

Все вещи скверны всегда уничтожались в Ордене, под оком Магистров. Чтобы быть уверенным в том, что непотребство сгорело.

— Хан, надо проверить связи французского филиала и российского… — начал Ковальский, но его перебил звук входящего сообщения. Одновременно у обоих.

Не сговариваясь, они взяли лежавшие рядом мобильники.

«Всем членам Ордена! Основной объект пойман и находится на пути в Рим. Казнь состоится через два дня».

Богдан метнул быстрый взгляд на друга. Хан окаменел, не отводя взгляда от экрана, как будто не хотел верить.

— Мне пора, — проговорил неживым голосом.

«Куда, идиот!» — выругался Богдан, хотелось встряхнуть брата, чтобы пришел в себя.

— Хан…

— Ты видел сообщение? Казнь через два дня.

— Ты самоубийца?

Но друг не слышал, пребывая в своих мыслях. Богдан подался вперед и, не повышая голоса, прошипел:

— Ты что задумал, кретин?