Роза Марена

Он проснулся в десять минут одиннадцатого, в пятницу утром. Отвел глаза от часов на тумбочке у кровати и посмотрел в потолок, почти ожидая увидеть там призрачные фигуры, движущиеся в клубах табачного дыма. Но, разумеется, там никаких фигур не было, впрочем, и дыма не было тоже – только застарелый запах «Пэлл-Мэлла», in hoc signo vinces[28]. А в пропитанной потом кровати, которая пахла табаком и перегаром, лежал он сам – детектив Норман Дэниэльс. Во рту был противный привкус, как будто он всю ночь лизал свежевычищенный ботинок, а правая рука болела, как черт знает что. Он разжал кулак и увидел свежий волдырь в центре ладони. Норман долго смотрел на него. За окном суетились голуби. В конце концов он вспомнил, как прижигал себя сигаретой, и кивнул. Он сделал это, потому что не смог разглядеть Рози, как ни старался… а потом, как бы в качестве компенсации, ему всю ночь снились сумасшедшие сны про нее.

Он надавил двумя пальцами на волдырь и сжимал, пока тот не лопнул. Потом он вытер руку о простыню, наслаждаясь волнами жгучей боли. Он лежал и смотрел на свою руку – смотрел чуть ли не с трепетом – минуту или около того. Потом он полез под кровать за сумкой. Там на дне была баночка из-под «Сакретс», а в ней лежало с десяток разных таблеток. Среди них были и стимуляторы, но в основном это были успокоительные пилюли. Как правило, по утрам, даже с большой похмелюги, Норман вставал и без фармакологической помощи. Его проблема была в другом – чтобы потом, уже вечером, лечь и заснуть.

Он запил перкодан глотком виски, потом снова лег. Он лежал, и смотрел в потолок, и снова курил одну за одной, кидая окурки в уже переполненную пепельницу.