Роза песков

Ночевал постоялец не всегда, но если уж приходил, то исчезал с утра еще до того, как вдова успевала проснуться. Чем и как он занимался, никто так и не понял. Один раз его вроде бы даже видели хромающим и просящим милостыню в богатом районе, но то ли там подавали мало, и мужчина нашел место получше, то ли соседский подросток просто обознался, точно никто и не выяснял – у всех были свои заботы.

Глава 40

Глава 40

Джан айнур следил, медленно, по крупицам собирая сведения. Он никуда не торопился – сейчас не важна была его будущая семья и сытая, спокойная жизнь. Он уже не один раз мог убить мальчишку – тот чаще Нариз выходил из дома. Но хотелось ему даже не их смерти!

Ему хотелось уничтожить и опозорить их так, чтобы они на своей шкуре почувствовали, что значит быть беглецами и изгоями. То, что они устроили себе здесь новую семью, терзало душу айнура – не должны дети Барджана жить в тепле и сытости, в почете и богатстве!

Слишком уж хорошо они устроились. Даже здесь, в чужой стране сын Барджана -- фаранд. Да не бывать этому! Пусть род этого проклятого прервется, но перед этим следует получить с них дань, как когда-то получали великие предки самого Джана, уничтожить их кров, их силу и репутацию.

Пусть Джан и не знал слова «репутация», но смысл ему был понятен и близок.

План мести складывался неторопливо и постепенно. Убить он их может в любой момент – во дворе кроме привратника нет охраны. Лакеи не вызывали у него опасений. Городские неженки, которые только и умеют, что за столом прислуживать. При нужде он перережет их, как стадо баранов. Но торопиться не стоит.

А вот опозорить семью и расстроить брак девчонки с тем самым белобрысым высокородным – это как раз то, что нужно.

На этом можно не просто хорошо заработать, а обеспечить совсем уж безбедную старость и даже богатство будущим сыновьям. Ну, а сразу после этого – можно и убить, кто ему, Джану айнуру, помешает?!

Утром после бала Нариз чувствовала себя несколько разбитой. В ее памяти момент представление Верховному Кангану остался отдельными яркими пятнами, почти не связанными между собой. Уже ночью, когда они ехали домой, ридган Ронхард в карете сказал ей:

-- Фаранда Контеро, теперь, после официального представления, вы можете называть меня – ридган Леон. Обращение по имени вполне допустимо для жениха и невесты.

Время пребывание на балу они, по общему согласию, свели до минимума. И жених, и она сама опасались ситуации, когда отсутствие светской выучки окажет ей дурную услугу – она не сможет правильно ответить на приветствие, отбить резкую шутку или нетактичный вопрос.

Большим плюсом было то, что кроме них Верховному представляли еще две пары, подписавших брачные контракты и потому внимание толпы было слегка рассеяно. А уж обычай танцевать в такой день только с женихом порадовал Нариз сверх меры. Она успела выучить один-единственный новомодный танец - вольтеру. Именно ее, эту самую вольтеру, она и протанцевала дважды за вечер с Леоном.

Сам Леон, хоть и не был записным танцором, но такие вещи знать был вынужден, потому и не поленился перед балом взять несколько уроков, чтобы восстановить прежние умения.

Нариз с сочувствием наблюдала за провинциальной парой, которая не справилась с несложными движениями и вызвала хихикание и усмешки в толпе придворных. Девушка была крупновата, а ее будущий муж, напротив, сухощав и невысок ростом, потому и не смог подхватить за талию невесту и покружить вокруг себя.

Нариз тихо радовалась, что для Леона это танцевальное па не составило проблемы.

На балу его поведение было выше всяких похвал – он ни на секунду не отходил от нее, представлял своим знакомым, чьих имен Нариз так и не смогла запомнить, представлял их женам, не позволяя особо ехидным красоткам куснуть ее. На небрежное замечание одной из них: « Фаранда Контеро, а кто посоветовал вам сшить столь необычный туалет?», Леон ответил с милой улыбкой: «Ридгана Пурисо, именно тонкий вкус в выборе деталей туалета и заставил меня обратить внимание на мою будущую жену. Признаться, до нее я не встречал женщин, обладающих таким изяществом и богатой фантазией. Согласитесь, банальное ожерелье на шее не подчеркнуло бы так красоту моей невесты», -- Леон влюбленно посмотрел на Нариз, захватил в плен ее белую ручку и нежно поцеловал пальцы.

-- О, да, ридган Ронхард, фантазия и вкус вашей невесты удивительны, – вмешалась в беседу приятная, полноватая женщина средних лет, – думаю, на следующем балу многие воспользуются подобными деталями. Вот только боюсь, что такого удивительного украшения, как у вашей прелестной фаранды, не будет больше ни у кого. Звездный рубин вызвал много разговоров, фаранда Контеро, – женщина ободряюще кивнула головой Нариз. – Он прекрасен!

-- Камень перешел к фаранде Контеро от ее покойной матери, ридгана Летона. В числе прочих семейных драгоценностей. Фаранда только придумала ему новую оправу.

-- Я могу только поздравить вас, ридган Ронхард, -- добродушно улыбнулась дама, -- у вашей невесты необычный, но совершенно безупречный вкус.