Роза с шипами

Вниз по ступеням. Как раз в подвал. В то место, откуда донеслись в первый раз очаровательные звуки. Нужно было наклоняться, чтобы не задеть низкий потолок, а потом, чтобы не удариться головой о притолоку. Если у самого дома был довольно невзрачный, почти убогий вид, то подвалы в нем напротив напоминали анфиладу бальных залов. Мрачных, просторных, облицованных мраморными плитами залов, словно предназначенных для того, чтобы в них танцевать, но никто здесь не танцевал. Присутствующие даже не повышали голос, если они о чем-то переговаривались между собой, то только шепотом. Когда я вошел все взгляды не устремились на меня, но я понял, что каждый успел меня заметить, украдкой разглядеть и составить собственное мнение. Много народу, в основном мужчины, дам было мало, всего несколько, скорее всего, чтобы как-то украсить безликое теневое общество. Шелест шифоновых юбок хоть и черных немного смягчал атмосферу гнетущей тишины, в которой шепотом произносились множество диалогов, не слышимых и неразборчивых для постороннего. Я чувствовал себя именно посторонним. К тому же мне стало немного неловко. Вокруг царила атмосфера подавляющей, величественной тишины, а хор шепчущих голосов казался всего лишь отдаленным жужжащим роем, который теряется в огромном пространстве. Высоко над головами довлели арочные своды потолка, с паутиной, травинками, пробившимися сквозь камни и летучими мышами, от чего в обстановке появлялось что-то зловещее. Потолок казался даже чересчур высоким, а просторы залов необъятными. Как зодчему удалось создать такое впечатление запертой в тесных подвалах вселенной. Ведь не у одного дома даже самого вместительного, не может быть целого дворца под сваями. Многочисленные гости всего лишь молекулы в необъятном звездном пространстве, от такого впечатление начинает кружиться голова, даже у того, кто привык летать, не ощущая ни страха, ни притяжения земли. Почти такие же чувства я испытывал, оказавшись в зале под куполом. События тех дней живо воскресли в памяти. Мысли так же трепетали, как и при взгляде на то собрание. Тогда я был единственным человеком в обществе проклятых. Сейчас ситуация изменилась, и я был склонен думать, что в мою пользу. Все присутствующие были новичками, не так давно свернувшими на преступный путь, а я драконом способным уничтожить их всех. Однако даже от сознания собственного превосходства увереннее я себя не чувствовал. Ощущение неловкости не исчезало. Я был единственным, кто позволил себе белые манжеты и воротник. Даже эти мелкие детали очень сильно выделяли меня из душного муравейника одетых в черное посетителей. У всех, даже у женщин волосы были подозрительно темного насыщенного оттенка. Пройдоха, встретившийся мне по пути, проговорился ведь, что это обязательное условие, красить волосы в черный цвет. Встреться мне здесь кто-то из знакомых, я, пожалуй, его не узнаю, не без усмешки подумал я.

Какая-то дама проводила меня завлекающим взглядом. По черному стоячему воротнику рассыпались такие же антрацитовые черные пряди, прежде, скорее всего, отливавшие агатовым оттенком. Мушка на щеке еще более подчеркивала белизну лица. Стоило только прикрыть его темным веером, и дама полностью слилась бы с полутьмой.

Света в зале было недостаточно, и даже неясно было, откуда здесь вообще брались тусклые световые блики. Только свеча в моей руки ярко полыхала, но уже не так ослепительно, как раньше. Огонек стал грязновато-оранжевого оттенка и грозился от любого колебания воздуха погаснуть. Ну и пусть. Я снова подую на фитиль, и он займется огнем от моего дыхания.

Через арочный проход я перешел в другую залу, занял свободный низенький столик в углу и поставил подсвечник на него. Звук меди, ударяющейся о столешницу, был смягчен все той же подавляющей тишиной, от которой у меня уже звенело в ушах. Столики в зале были расставлены у стенок, чтобы центр оставался свободным для движущихся туда-сюда, бесшумных теней.

Я то рассчитывал на шумный прием с угрозами, взмахами кулаков и обличительными речами, а тут вдруг очутился в центре полного безразличия к собственной персоне, что случалось со мной крайне редко. Создавалось ощущение, что никто меня и не ждал, и никому я не нужен в бесконечном просторе, где присутствующие- тени заняты только сами собой. Можно встать и уйти, и никто не задержит меня, не попросит остаться, никакая мстительная когтистая рука не вцепиться в меня у выхода, запрещая переступить порог. Я бы так и поступил, просто выскользнул в дверь, не ожидая пока злые духи потребуют с меня особой платы за вход. Ничто бы не удерживало меня здесь, если бы не странная реакция привратника на мое появление, если бы не монета, все еще отягощавшая карман, если бы не косые взгляды, которые, хоть я и не замечал наблюдающих, всюду следовали за мной. Здесь все были предупреждены о приходе особенного гостя и о том, что к нему не следует приставать.