Роза в снегу

Резко повернувшись и схватившись рукой за перила, Эмма пристально поглядела в бледное лицо сестры:

— Я, несомненно, передам ему покорнейшие извинения за отца. За то, что он показал себя таким ослом. За то, что унизил меня, но более всего за то, что подверг унижению невинное дитя, спящее наверху.

Эмма зашагала дальше. Войдя к себе и захлопнув дверь, она с трудом добрела до туалетного столика.

Опустившись на стул, девушка спрятала лицо в ладонях. Слезы потекли сами собой, она не могла сдержать их.

— Ну-ну, — послышался ласковый голос Дорис. — Что случилось с моей девочкой? Чем мама с папой так обидели малышку?

Эмма высморкалась в платок. Нет смысла снова растолковывать старой няне, чей ум давно затуманился, что мать Эммы умерла двенадцать лет назад, это лишь еще больше расстроит и собьет ее с толку.

— Можешь не говорить. — Дорис неприязненно выпятила губы. — Эта маленькая разбойница опять что-то натворила. Дрянная девчонка. Но ничего, не плачь, детка.

— Боюсь, на этот раз виновата не Рита, — отозвалась Эмма. Слегка повернувшись на стуле, она заглянула в потухшие глаза Дорис и попробовала успокоить нервное биение сердца. Отец действительно хотел отдать ее за Алана Шеридана. Как больно сознавать, что мужчина, которого она боготворила все эти годы, считает ее безобразной и к тому же беспутной. — Это из-за Алана Мердока… Из Шеридан-холла. Ты ведь помнишь его, Дорис?

Дорис призадумалась, затем лицо ее осветилось воспоминанием.

— А, да! Он влюблен в Риту, верно?

Эмма почувствовала, что ее лицо вспыхнуло.

— Ты ведь больше не мечтаешь о нем, правда, детка? — поинтересовалась Дорис. — Нехороший он, этот парень. Они с твоей сестрицей друг друга стоят, вот что я скажу.

Эмма долго молча смотрела в глаза старой женщины.

— Это было пять лет назад, — мягко проговорила она. — Я не интересовала его тогда, не интересую и сейчас. Как отец мог так смутить меня? И перед кем? Перед Аланом Шериданом? О боже, кто угодно, только не он!

— Ты такая милая, в тебе столько страсти и обаяния. Любой мужчина может гордиться знакомством с тобой.

Дорис повернула Эмму к зеркалу и начала вытаскивать шпильки. Старая няня так ловко и умело расчесала каштановые локоны своей любимицы, что они заблестели, как мех норки.

— Мне никогда не нравились желто-соломенные волосы твоей сестры. Они похожи на сено, вот что я скажу.

— Алан говорил Рите, что ее волосы похожи на солнечный свет.

— Ты пошла в отцовскую породу и лицом, и характером.

— Я ненароком подслушала их. Я так боялась, что она выйдет за него… Я мечтала, как он однажды заметит меня и забудет о ней. Этого, к сожалению, не случилось…

— Я давеча говорила твоей матушке, что когда-нибудь они пожалеют, что так избаловали эту девчонку.

— Маркиз Ламберт со дня на день должен попросить ее руки, — сказала Эмма. Она стала закручивать волосы на затылке. Воткнув шпильки так туго, что натянулась кожа на висках, Эмма попросила: — Подай мне накидку. Я еду на прогулку.

К тому времени, когда Алан добрался до дома своего брата, легкий слой изморози покрывал его волосы, лицо и плечи, а руки и ноги совсем закоченели.

Дворецкий отворил дверь только после настойчивого стука. Яркий свет и теплый воздух хлынули через дверной проем, но Барни, узнав Алана, стал в дверях как скала.

— Его светлость, — заявил дворецкий, — занят гостями.

Услышав смех гостей, Алан решительно шагнул через порог. Испуганный дворецкий поспешно отступил в сторону. У Алана от внезапно окутавшей его жары перехватило дыхание. Пока он дошел до обеденного зала, изморозь растаяла и начала стекать с гривы спутанных темных волос.

При неожиданном появлении Алана Ральф Шеридан, сидящий в конце стола, поднял глаза. Все присутствующие тоже уставились на него.

— Хей-хо! — воскликнул Фредди Мелоун. — Скорее прячьте свои драгоценности.

— Ну и ну, — присовокупил Дастин Хоуп, — и кто сказал, что дьявол живет в преисподней?

С полдюжины других гостей разразились смехом. Эстер, беременная жена Ральфа, сидящая с ним рядом, приподнялась со стула, словно хотела подойти к Алану, но муж остановил ее, положив руку на запястье.

— Сядь, — твердо сказал он, и, хотя лицо ее залилось краской негодования, она подчинилась?

Еще мгновение, и комната погрузилась в тишину. Вопросительные взгляды были устремлены на Алана, который не сводил глаз с брата.

— Ты прервал нашу трапезу, — произнес Ральф холодно-вежливым тоном.

— Полагаю, мое приглашение затерялось где-то по дороге, — отозвался Алан так же угрожающе вежливо.

Ральф откинулся на стуле.

— Чего ты хочешь, Алан?

— А чего я, по-твоему, хочу?

— Драки, судя по твоему виду.

— Стойте! — подал голос Фредди. — Ставлю на Мердока.

Взрыв нервного смеха снова прокатился по комнате, затем вновь воцарилась тишина.

— Сегодня я был приглашен в Кортни-холл, — сообщил Алан, бросив беглый взгляд на Эстер. Взгляд ее широко открытых глаз выражал озабоченность.

Ральф спокойно положил салфетку рядом с тарелкой и отодвинул стул.

— Пожалуй, нам лучше обсудить это наедине.

— Не утруждай себя. Я только хотел сказать тебе, что можешь идти к дьяволу. Я сам сохраню Шеридан-холл.