Роза в цепях

— Сколько раз я это слышал, — произнес Валерий. — И сколько раз сам говорил эти слова. Но никогда, ты слышишь, никогда я не испытывал того, что чувствую сейчас. Что это такое? Что происходит со мной? Я, наверно, схожу с ума, но чтобы продлить это безумие, я готов отдать все, что у меня есть. Ради тебя, за тебя… Только лишь за-один твой взгляд. Ты веришь мне? Скажи, веришь? Впрочем, и не говори ничего. Зачем пустые слова. Я сам приду к Фабии и умолю ее продать тебя мне. — Тут он почувствовал ужас и страх. — Но она такая женщина. Она ведь ревнивая, как волчица, и если узнает, то ни за какие деньги не отдаст тебя мне. За все золото мира. О, женщины, почему вы такие жестокие?

— Так ты был любовником моей госпожи? — Актис надула губки.

Это рассмешило Валерия.

— Ты ревнуешь меня, Актис? — спросил он девушку.

— Нет, — растерялась та. — Просто, я забыла, что кроме меня ты можешь любить кого-нибудь еще…

Глаза Актис наполнились слезами. Слезы, как бриллианты, капали с ее длинных ресниц.

«О, Юпитер, как она хороша, когда плачет, когда смеется, всегда, в любом настроении. Даже не знаешь, когда лучше, при свете солнца или при блеске луны,» — подумал Валерий и принялся успокаивать огорченную и расстроенную подругу.

— Любимая, ну что ты, — умолял он, пытаясь поцелуями успокоить девушку. Но слезы продолжали литься из ее дивных глаз. — Я никогда не любил Фабию, да и остальных женщин тоже. Клянусь тебе! Я забыл ее, как только увидел тебя. Она перестала существовать для меня.

— Потом ты увидишь кого-нибудь еще, — всхлипнула в ответ Актис. — И точно также забудешь обо мне.

— Глупенькая, — улыбнулся Валерий. — Разве тебя можно забыть? Даже в царстве Орка, посреди самых страшных мук, что достанутся на мою долю, я буду видеть твое лицо, губы, глаза, всю тебя и забуду обо всем, что со мной будет твориться.

— Правда? — обрадовалась Актис.

— Конечно!

— Только не говори, пожалуйста, больше о царстве Орка! — Актис вдруг улыбнулась. — А ведь я на самом деле такая глупая, — сказала она.

Валерий очень удивился.

— Почему? — 'спросил он.

— Ведь если бы ты не знал Фабию, то есть мою госпожу, то мы бы просто никогда не встретились!

— Вот видишь! — обрадовался патриций.

Он обнял девушку и поцеловал ее. В долгом и сладком поцелуе они простили друг другу все недомолвки и снова забыли обо всех печалях жизни, помня лишь ее радости, и любовь друг к другу.

Валерий и Актис гуляли до вечера и пришли домой, когда уже начало смеркаться. За вечерней трапезой они были только вдвоем, даже прислуге Валерий запретил мешать им.

Актис сильно проголодалась и по достоинству оценила благородные кушанья богачей, о которых она только слышала от рабов, да видела в столовой Фабии, прекрасно зная, что ей они никогда не достанутся.

Затем Валерий предложил ей осмотреть весь дом и напоследок зайти в чертоги, где главенствовал Эней. Как зачарованная, ходила Актис по дому, рассматривая все его чудеса и диковинки.

И отец Валерия, и сам юноша приобретали много всяких вещей, привезенных со всех концов света. Тут были и предметы обстановки и роскоши, мебель и посуда, произведения искусства и ковры. Валерий был проводником Актис в этой экскурсии по дому и любовался ею больше, чем тем, что сам показывал девушке.

Дом был достаточно большим, и когда они пришли в библиотеку к Энею, за окнами было уже темно, и горели драгоценные светильники египетских мастеров.

Эней встретил их с горячим радушием. Он всегда ценил людей, любящих книги и, увидев, как зажглись глаза девушки при виде такого количества книг, Эней вдохновился. Он стал показывать ей редкие рукописи и свитки из самых знаменитых собраний книг мира.

Узнав, что Актис любит поэзию и превосходно её знает (этот вид искусства когда-то очень любила и ценила Люция Флавия и привила любовь к нему и своей девочке-рабыне), он показал девушке свою гордость — стихи Алкея, написанные рукой автора. Эней и Актис увлеченно беседовали среди книг, и библиотекарь был просто потрясен, что в совсем юной девушке, почти девочке, скрывается такое знание литературы, которое несвойственно даже самым знатным матронам. Валерий, расположившись в кресле из красного и черного дерева, блаженно наблюдал за их разговором.

Время шло и Актис захотелось спать. Увидев, как девушка пытается унять зевоту и справиться с сонливостью, Валерий остановил речь Энея, который готов был говорить до утра и, извинившись перед другом, повел Актис в специально отведенную для нее комнату.

Кровать была мягкая и большая. Актис еще ни разу в жизни не лежала на таком ложе.

Валерий сам помог девушке снять паллу, и когда та осталась в одной почти прозрачной тунике, снял с ее ноги сандалии, презрев свой сан, вымыл милые его сердцу ножки в золотом тазике с розовой водой.

Укрыв ее белым шерстяным одеяло, он, целуя девушку в глаза, расплел ее волосы и пожелал увидеть прекрасные сны.

— Я уверена, что только ты будешь мне сниться, — прошептала Актис, целуя Валерия.