Розалина снимает сливки

– На этой неделе мы бы хотели, чтобы вы приготовили традиционную опару. И это особенно важно, потому что это рецепт моей мамы. Мы раздали вам всем по маленькой кастрюльке с закваской с моей кухни в Армли, из культуры народа, которую я непрерывно поддерживаю вот уже сорок лет.

Еще один заход для кадров с реакцией. Все остальные, похоже, неплохо справлялись с задачей передать, насколько были одновременно напуганы и тронуты. Но лицо Розалины было таким же усталым, как и она, поэтому большая часть ее усилий ушла на то, чтобы держать глаза открытыми.

– Поскольку такой хлеб поднимается долго, – продолжила Грейс Форсайт, – вы сделаете тесто сейчас, а выпекать буханки будете завтра. У вас есть один час на это задание, которое начнется на счет «три». Три, дорогие.

Обычно это было сигналом к тому, чтобы все начали судорожно печь, но в этот раз камеры остановились, и перед ними появилась Дженнифер Халлет, словно злая ведьма Запада, с дальнейшими инструкциями.

– Теперь, когда у нас есть бомбические кадры для рекламы «На следующей неделе», я объясню, как все будет происходить на самом деле. Так что будьте внимательны, вы, ведра со свиными членами. Потому что если кто-нибудь из вас мне все испортит, я обрушусь на вас с такой силой, что сам Сатана перестанет поджаривать задницы грешников в адском пламени и спросит: «Ты в порядке, Дженни? Мне кажется, ты слишком сурова».

Правила, как оказалось, были довольно просты. Поскольку съемки проходили в течение двух дней и предполагалось, что это будет испытание вслепую, до конца субботы они фактически будут находилиться без связи.

Обычно с этим не было проблем – Розалина старалась звонить домой как можно чаще, но когда не получалось, она не волновалась, потому что полагалась на Лорен, которая заботилась об Амели. И хотя она знала, что Сент-Джон и Корделия Палмер не закатят ей грандиозную истерику (Амели не выводила людей из себя), они воспримут это как очередное доказательство того, что Розалина, которая не справилась с ролью дочери, теперь не справляется и с ролью матери.

– Дженнифер, – позвала она.

Но Дженнифер Халлет уже подавала сигнал операторам.

– Разве из этого следовало, что я стану отвечать на вопросы?

Не следовало, Дженнифер не стала отвечать, и съемки начались.

А часики тикали.

Божечки. В инструкции так и говорилось: «Приготовьте тесто».

Розалина отправится домой. Как пить дать.

– Я его готовлю примерно раз в неделю. – Голос Джози весело разнесся по бальному залу, когда Колин Тримп и оператор остановились у ее стойки. – На самом деле это один из самых древних в мире рецептов хлеба на закваске.

«Давай, Розалина. Раз твои предки эпохи неолита могли, то и ты сможешь». Хотя по этой логике она еще должна уметь делать кремневые наконечники для стрел и стрелять ими в мамонта.

«Точно. По одному делу за раз. Перестань беспокоиться о телефоне. Проснись, наконец. Продумай все до конца».

У них был час, а значит, все должно быть довольно просто. Розалина знала, что тесту обычно требуется отдых от пятнадцати минут до полутора часов.

Полчаса? Это было… правильно? Безопасно? И это средний выбор по времени, чтобы, в случае чего, ошибка не стоила ей слишком дорого. Но это означало, что она должна начинать прямо сейчас.

Она вбила в закваску воду и немного масла, а затем постепенно ввела сухие ингредиенты. Проблема заключалась в том, что она не могла вспомнить, надо ли сильно вымешивать тесто или его едва можно мять. Судя по тому, как двигались руки Рики – интернету это точно понравится, – он определенно решил выбить из него всю дурь.

– Чем ты занимаешься? – спросил Колин Тримп.

Розалина посмотрела на шар теста в своих руках.

– Это технический процесс, который мы, пекари, называем обминанием. Я проверяю, приняло ли тесто муку. И после этого на некоторое время оставлю его в покое.

Обычно в этот момент Розалина уже начинала беспокоиться о своей выпечке, но пока волноваться было не о чем – если она не испортила все так безнадежно, что, вернувшись завтра, обнаружит, что тесто, вместо того чтобы подняться, сложилось во фразу «ты отстой». Поэтому вместо этого она беспокоилась обо всем остальном.

Об инопланетянах и бойлере.

О том, что, черт возьми, было не так с электричеством дома.

О том, что может позволить себе решить одну из этих проблем, но не обе.

О том, что какой бы вариант она ни выбрала, ремонта в любом случае не будет, потому что специалист, которого она наймет, будет просто стоять и сокрушенно цокать, убеждая, что ей нужен другой мастер, а потом возьмет с нее деньги за это.

О том, что ей бы следовало потратить больше времени на то, чтобы разобраться в себе и стать прекрасной матерью, а не тратить каждую свободную минуту на кулинарное шоу, как будто у нее кризис среднего возраста в двадцать семь лет.

По истечении отмеренного получаса Розалина минуту или две смотрела в миску, а затем, глубоко вздохнув, как только могла быстро, слепила тесто в неплотный шар.

Все. Дело сделано.