Розалина снимает сливки

– Посмотрите-ка, ты уже строишь предположения. – Он сложил руки, которые оставались такими же красивыми, но тон его был игривым. – У Хизер брак с девушкой. Милая история, на самом деле. Познакомились в школе. Но Кейтлин очень умная и поступила в университет, чего никто из моей семьи никогда не делал. Потом они с Хизер снова встретились, когда работали в одной больнице. Врач и медсестра, напоминает «Холби-Сити», но это им подходит.

«Отлично, Розалина. Очевидная постыдная заметка для себя: люди из рабочего класса тоже могут быть гомосексуалами».

– Ого. Извини. Правда, извини. Это было крайне гетеронормативно с моей стороны.

– Да. Оказывается, бисексуалы не похожи на киноа. Ты их тоже обходишь стороной.

– Ой, замолчи. Иначе испорчу тебе пудинг.

– Тебе, скорее всего, это не понадобится, друг. Для меня явно все кончено.

Ей не хотелось об этом думать.

– Нет, не кончено. Ты всегда можешь повернуть все в свою пользу на второй день.

– Честно говоря, я думаю, что мое время пришло. – Он сделал глоток пива. – В том-то и дело, когда ты выходишь из зоны комфорта. Как только ты оказываешься вне ее, думаешь: «Теперь мне некомфортно, что же делать?» Кроме того, я не знаю, хотел бы я отправить домой вместо себя кого-то другого.

Розалина отчасти понимала его. Не было такого человека, которого она хотела бы выгнать, но точно знала, что хочет остаться. Кроме того, как только она окажется вне конкурса, ей придется начать эпопею с возвращением в университет. И когда она думала об этом слишком усердно, ощущала себя выпившей чашку чужой рвоты.

– Я имею в виду, – продолжал Гарри, – и так ясно, что ты печешь лучше меня. Джози вкладывает тонну труда, хоть ее выпечка иногда бывает странной. Анвита просто…

– Превосходная и сексуальная? Если тебя выгонят, она хочет, чтобы ты сказал, что она превосходная и сексуальная.

– Ага. – Он нахмурился. – Я, наверно, этого не буду делать. Выставлю себя извращенцем.

– Вряд ли она будет возражать.

– Я возражаю. А еще шоу смотрит ее бабуля. Нельзя говорить бабушке чики, что та превосходная и сексуальная. Но все равно пекарь она хороший и заслуживает места в конкурсе. И Ален тоже. А Нора – бабуля, и никто не захочет отправлять бабулю домой.

– Да, но я не хочу, чтобы домой отправлялся ты, – возразила Розалина.

– Что? Ты будешь скучать по моему солнечному лицу и искрометным разговорам?

Она съежилась. И не покраснела. Ну, может быть, чуточку.

– Ты для меня… очень хороший друг. Несмотря на то, что иногда я бываю дрянью.

– Ты не дрянь, друг. Я рад, что познакомился с тобой. Когда мне будет шестьдесят, я смогу рассказать внукам о стильной чике – в смысле девушке, – которую встретил однажды, которую назвали в честь чики из пьесы Шекспира, которой не было в пьесе Шекспира.

– Думаешь, ты станешь рассказывать обо мне внукам?

Ей почему-то нравилась эта мысль, но она не могла объяснить почему.

– Я собираюсь рассказать внукам о всей своей чертовой жизни. Как Терри сломал ногу, когда упал в яму возле паба. Как я нашел картошку, похожую на Джереми Корбина. Как позволил чуваку отвести меня на матч «Арсенала».

– Что ж, рада, что значу для тебя столько же, сколько овощ смешной формы и мужчина, которому ты несколько раз говорил, что он – канонир.

– Вот такая гендерная социализация. – Он пожал плечами. – Не умею говорить о чувствах, значит, буду о канонирах и смешной картошке.

Розалина засмеялась, а потом…

– Здесь не так тихо, – сказал Ален, – как я себе представлял, когда ты сказала, что идешь выпить в тишине.

Она не знала, как давно он тут стоял и как много слышал – не то чтобы они говорили о чем-то, против чего он мог бы возразить, но ей все равно было странно, что он подслушивал.

– Черт. Прости. Потеряла счет времени.

– Да, я вижу.

Гарри бросил на Розалину взгляд «Мне уйти?», на что она пожала плечом и качнула головой, не зная, на какой исход надеется.

– Ничего особенного, приятель. – Он подтолкнул барный стул в сторону Алена. – Принести тебе выпить?

– Да, – Ален холодно смотрел на Гарри, – я выпью полпинты сорта «Отойди к чертовой матери от моей девушки».

Гарри встал, неторопливо допил свое пиво и отошел от барной стойки.

– Я не пытаюсь с ней флиртовать. Хорошего вечера, Розалина.

И господи, как же было неловко. Фактически она обещала Алену прийти, поэтому было понятно, почему он злится. Но дело даже было не в ней, от чего ей становилось еще неудобнее. Она вежливо пробормотала Гарри «И тебе», а затем повернулась к Алену.

– Слушай, я не хотела тебя путать. Но день был долгий…

– И это все, что тебе нужно было сказать. – Демонстративным жестом Ален проверил телефон. – Наверно, ты была права. Было бы лучше, если бы мы решили закончить сегодняшний вечер.

Розалина сидела и смотрела на Алена, все еще не совсем понимая, кто в этой данной ситуации мудак.

– Клянусь, я не хотела…

– Остановись на этом. Хорошего вечера, Розалина.

Если честно, вряд ли вечер таким останется.

– И тебе.

Воскресенье