Рождение

Интенель не ответила, напряженно сверля взглядом бывшего любовника. Ее так и подмывало, резко развернувшись, уйти из дома Ликоэля, но… это было бы глупо – прилететь в такую даль только для того, чтобы через минуту отправиться восвояси. Не дождется! Она прилетела разобраться, что же произошло с этим чрезвычайно талантливым, чувственным и… абсолютно бестолковым теленком по имени Ликоэль. И она сделает это во что бы то ни стало. Привычное течение жизни дало сбой, гармония, которую она так долго и упорно выстраивала, нарушена, и следовало немедленно выяснить, почему. В итоге, вместо того чтобы снова возмутиться, она ослепительно улыбнулась и, плавно опустившись в кресло, милостиво кивнула:

– Ладно, налей мне сэлли.

Ликоэль отошел от окна и, сунув руку в домашний «куб», извлек оттуда мгновенно запотевший стакан. Интенель приняла стакан, на пару мгновений задержав свои пальцы на руке мастера и с удовлетворением отметив, как те дрогнули при ее прикосновении. Несмотря на это, Ликоэль не рухнул к ее ногам и не зарылся лицом в ее колени, как это непременно произошло бы ранее, а сделал шаг назад и опустился в стоявшее напротив кресло.

Интенель некоторое время молчала, ожидая, что же он станет делать дальше, но мастер просто сидел и смотрел на нее, а на его губах играла легкая улыбка. Глаза же… глаза были необычными. Никогда еще она не видела у Ликоэля такого выражения глаз. В них было… о боги бездны, в них было нечто совершенно невероятное – боль, мудрость, любовь, холод и жар, сила и умение уступить, но не ранее и не более того, как он сам решит. А главное – в них было нечто, чему Интенель никак не могла подобрать определения и с чем никогда не сталкивалась. А называлось это – воля…

Спустя несколько минут Интенель едва заметно вздрогнула и поспешно отвела взгляд. О боги бездны, с ней такое впервые! Никогда еще в ее жизни не случалось такого, чтобы ее заворожили глаза мужчины. И вот ведь в чем ужас – похоже, ей это где-то там, глубоко внутри, понравилось!.. Нет, нет, никогда! Она – королева! И только она будет повелевать и устанавливать границы дозволенного! Поэтому Интенель подняла стакан с сэлли и, будто рассматривая его на просвет, заслонилась им от этого нового взгляда мастера.

– А… что это у тебя за странная вещь на голове? – скорее чтобы просто отвлечься, задать нейтральную тему для разговора, чем потому, что это ее действительно интересовало, спросила Интенель, когда продолжать заслоняться стаканом стало уже как-то глупо.

– Это руигат, – мягко ответил Ликоэль, поняв, что вопрос относится не к берету, а к кокарде.

– Руигат? – удивленно переспросила Интенель. Она никогда не слышала этого слова.

– Да, ископаемый хищник. Полконноэля мышц, жесткого меха и чудовищных клыков, усеявших челюсти с усилием сжатия до одиннадцати конноэлей. Любую кость перегрызает одним небрежным движением челюстей. Вершина пищевой пирамиды шестнадцатитысячелетней давности.

Интенель изумленно выслушала этот монолог, и ее передернуло.

– Ужас! Зачем ты мне это рассказал? У меня аж руки похолодели.

Мастер улыбнулся:

– Не волнуйся, этот ужас давно вымер. Не сам. Просто столкнулся с куда более страшным хищником.

– Не понимаю, кто может быть еще страшнее, – поежилась Интенель.

Улыбка Ликоэля стала немного грустной, а в его глазах появилось странное выражение. Наверное, самым верным определением его было бы словосочетание «горечь знания», но девушка даже не могла себе представить подобного словосочетания. А затем мастер тихо произнес:

– Человек…

И тут Интенель почувствовала, что ее охватило какое-то незнакомое чувство. Очень странное, она еще никогда его не испытывала. Ни разу в жизни. Но тут оно просто захватило ее… А она не привыкла ограничивать себя в проявлении эмоций и потому всегда и во всем была совершенно естественна (возможно, именно в этом, а не в безупречной фигуре, великолепных волосах и прекрасном лице и была основная доля ее невероятной привлекательности). Поэтому она поставила стакан на пол, рядом с креслом, рывком вскочила на ноги, стремительно подошла к Ликоэлю и… обхватив его голову руками, прижала ее к своей груди и прошептала:

– Бедный мой, что же с тобой произошло?..

Ликоэль замер, на несколько секунд окаменел в ее объятиях, а потом… Потом она поняла, что такое оказаться во власти урагана.

Мастер, обняв ее за плечи, начал подниматься из кресла. И спустя всего мгновение Интенель поняла, что ее ноги оторвались от пола. Она испуганно вскрикнула, но мастер будто и не услышал этот крик. Она попыталась оттолкнуть его, но ничего не получилось – Ликоэль держал крепко. Она гневно воскликнула:

– Немедленно отпусти меня!