Рождение богов

Вот и он – Анубис, как всегда впереди, как всегда – главный подстрекатель и вредитель. Этот высокий худощавый перевёртыш, способный принимать облик злых существ с тёмной сущностью, сам обладал доброй и открытой душой, но нередко отпугивал от себя даже свою расу, в которой считался мутантом. Такое обманчивое впечатление произвёл он и на Илтим в момент их первой встречи, когда они в паре с Антаресом впервые пришли в миры Анубиса. Там парня, хоть он и был высшим существом, держали в выгребной яме как бешеного пса, видя в нём только отражение тьмы. Илтим же смогла заглянуть и под шкуру перевёртыша, пожалев беднягу. Он принимал облик зла, жившего в расе, а не в нём самом, и обвинять парня лишь за то, что тот не мог скрыть от окружающих неприглядную правду, было жестоко, несправедливо, и вполне в духе этой расы.

Освободив Анубиса, она и Антарес забрали его с собой, но в новом доме он тоже не прижился. Стоило Анубису учуять зло, как он тут же менялся внешне, плохо контролируя свою способность. Неудивительно, что у него вскоре накопилось куда больше врагов, нежели друзей. И лишь спустя время парень научился подавлять мутацию. Не желая оставаться подолгу на одном месте, он напросился в попутчики к Илтим и Антаресу, и с тех пор лишь в редких случаях отказывался от их общества, как всегда навлекая на друзей неприятности.

Оставив Анубиса, Илтим подошла к той, что нередко спасала им жизни – Летте. Поравнявшись с девушкой, она дотронулась до её светлых волос, пропуская необычное живое золото сквозь пальцы. Когда-то Илтим даже завидовала подруге из-за её красоты, не видя в ней проклятья. Но Летта знала цену подобного дара и его последствия. Она была одной из немногих выживших мойр, способных с разрешения Создателей управлять судьбой, случаем и неотвратимостью этой судьбы. Мойры служили Создателям с самого основания миров и, как и многие другие расы-зодчие, плели для них тонкие нити пространства-времени, из которых те в дальнейшем творили новые Вселенные. Летта была единственной не только среди них, но и среди почти всех, кого встречала Илтим, кто принадлежал бы к последнему измерению мироздания. Ни одну жизнь она не хотела возвращаться к своему призванию, предпочитая нижестоящие миры и вольное существование. Но её раса, познавшая череду катастроф, медленно катилась к вырождению, и на Летте лежала ответственность за сохранение способностей своего народа, уйти от которых не получилось даже у неё. В конце концов, Летте пришлось оставить бродячую жизнь со своими друзьями и подчиниться предначертанному для неё пути Создателей. Наверное, именно тогда их небольшой отряд и дал первую трещинку. После Летты ушёл Антарес, согласившийся в обмен на свободу принять власть и могущество Владыки галактики, затем, обуздав свои слабости, на родину вернулся и Анубис. Несколько тысячелетий Илтим оставалась вместе с последним своим спутником – Нитуром, пока её не призвала мать, готовящая для дочери новое перерождение в новой Вселенной.

От компании Нитура Красная Звезда не отказалась бы и сейчас. Замкнутый, немногословный, отчего-то всё время угрюмый, он скрывал в себе удивительную магию разума – власть над гранью грёз и снов. Его искусно сплетённые паутины сновидений всегда удивляли Илтим. Иногда их обрывки просачивались сквозь грани реальностей в сны простых смертных, открывая тем удивительные фрагменты мозаики далёких вышестоящих измерений. Но примитивные существа, проснувшись, не могли воссоздать увиденное, забывая всё, едва очнувшись. И лишь странное послевкусие чего-то необычного оставалось им в награду.

Подойдя в своих воспоминаниях к Нитуру, она молча улыбалась его поникшему взгляду. Что тревожило душу друга, знали не многие. Такой же потерянный, как и все в небольшом отряде, Нитур изведал куда больше бед и горя, чем каждый из них, но хранил их глубоко внутри. Когда-то он был жестоким и беспощадным палачом, отправивший в небытие рабства тысячи душ. Тайны его прошлых жизней серой тенью покрывали мудрые глаза хозяина сновидений, и лишь в редкие секунды Илтим, как самая сильная среди своих друзей сущность, мимолётно, боясь увиденного, замечала эти тайны. Каждый раз, окунувшись в невольно прочитанные мысли из прошлого Нитура, она стыдливо прятала от него лицо, хоть тот никогда и не сердился на девушку. Илтим видела то, кем он был и от чего отрёкся, и хранила этот секрет вместе с другом, разделяя его муки совести, терзающие парня в тишине кошмаров.

Отголоски тех мук и сейчас мерцали в немом взгляде Нитура, но теперь у Илтим не осталось уже прежних сил, чтобы облегчить его груз. Ей даже показалось лёгкое движение в его сознании. Глупая надежда, растрогавшая её сонную сущность, быстро сменилась грустью – такое невозможно. Её друзья, преданные, далёкие друзья, были лишь частью её воспоминаний, и Илтим могла дотронуться до них, встать рядом, но разум их не принадлежал этой иллюзии.

Тогда почему ей так назойливо чудится обратное?