Рождение Богов (СИ)

Свежий утренний воздух бодрил, над головой раскинулось пронзительно голубое небо. Рабы, не сговариваясь, потянулись к кухне, откуда уже доносился манящий аромат. Тофон тоже вышел во двор: подозвал Тимокла, разделся и, звучно отфыркиваясь, принялся умываться. Во все стороны летели холодные брызги. Взглянув на утренние процедуры хозяина, Алексей невольно поежился, вздохнул и стал ждать, когда освободится место для умывания.

Поев, рабы стали разбредаться по дому, стараясь не попадаться на глаза ключнице Ифгении. Та же, наоборот, проявляя недюжинную активность, организовывала хозяйственную жизнь, отлавливая отлынивающих рабов и раздавая многочисленные поручения.

Алексей два раза сбегал к колодцу, принес из кладовки огромную амфору с вином и начал подметать двор, когда дверь гинекея открылась и во дворе появилась заспанная Пандора. Она хмуро посмотрела на него и отвернулась с деланым безразличием.

– Доброе утро, госпожа.

Легкий кивок и пренебрежительно брошенный взгляд в ответ.

Леша не очень понимал, как следует себя вести. Просто молчать и игнорировать девушку почему-то казалось невежливым, и он решил проявить галантность.

– Как твоя нога?

Пандора замерла и резко повернулась. Несколько секунд она с гневом смотрела на него. Потом прикрыла глаза, сделала глубокий вдох и приблизилась к нему. В ее руке заблестела большая серебряная монета. «Тетрадрахма», – мысленно определил Алексей, уже научившийся разбираться в местных деньгах. Насколько он понимал, это была довольно крупная сумма.

Пандора протянула руку, брезгливо сжимая монету кончиками пальцев. Алексей растерянно стоял, опершись на метлу, и не знал, что ему делать. Он взглянул в глаза девушки. Они были огромными и блестящими. Длинные тонкие ресницы подрагивали от напряжения.

Пандора сделала еще шажок, настойчиво вытягивая руку с монетой.

– Что я должен сделать, госпожа? – тихо спросил Леша.

– Можешь купить себе вдоволь вина!

– Зачем?

– Рабы любят вино.

Алексей не двигался. Он чувствовал какой-то подвох и боялся сделать ошибку.

Наконец Пандора сообразила, что намеками и недомолвками договориться невозможно.

Она вздохнула, видимо, проклиная рабскую тупость, и решительно произнесла:

– Я хочу, чтобы ты забыл о той встрече!

– О какой?

Лицо девушки исказила гримаса злости, раздражения и отчаяния.

– О нашей встрече на агоре!

Несколько секунд Леша колебался, пытаясь выбрать правильную стратегию поведения. Ссориться с девушкой совершенно не хотелось.

– Прости, госпожа. Но я не понимаю, о чем ты.

Пандора прищурилась, недоверчиво глядя на него, и отвела взгляд.

– Больше у меня нет денег, раб.

– Госпожа, мне не нужны никакие деньги. Я с удовольствием помогу тебе. Однако я не понимаю, чего ты от меня хочешь!

– Как знаешь, – девушка брезгливо швырнула монету ему под ноги.

Послышались шаги, и во двор вышел Тофон:

– Доброе утро, дочка. Благословление богам за чудесный день!

– Хвала Зевсу! – тихо ответила Пандора и торопливо подошла к отцу.

Алексей поклонился Тофону и с нарочитым усердием стал водить метлой по выложенному цветной мозаикой двору.

– Алексиус, бросай метлу. Сейчас пойдем на агору, а потом заглянем в мастерскую. Зайди к Ифгении, возьми у нее зонтик и узелок с едой.

– Хорошо, господин, – Леша поставил метлу к стене.

– Как ты себя чувствуешь, дочка?

– Уже гораздо лучше. Благодарение Асклепию.

– Выспалась? Тебе не мешал шум? А то мы вчера засиделись…

Алексей замер на несколько секунд посреди двора, но потом все же решился, шагнул к Тофону и поднял с земли брошенную Пандорой тетрадрахму.

– Господин, тут кто-то потерял деньги!

Тофон изумленно поднял брови:

– Ого! Целая тетрадрахма! Откуда она здесь? – он вопросительно посмотрел сначала на Алексея, а затем на Пандору.

Девушка сделала невинное лицо и недоуменно пожала плечами, но, когда отец отвернулся, бросила на Алексея злобный взгляд. А он, нацепив глуповато-наивную улыбку, торопливо пошел к ключнице.

Уже выходя со двора, Леша услышал слова Тофона:

– Какой честный юноша, надо его…

Он вздохнул и закрыл дверь.

2

Путь до гончарной мастерской занял четверть часа. По дороге Тофон жаловался на нерадивость управляющего. На низкие доходы мастерской и свою большую занятость.

– Ты славный юноша, – сказал он Алексею. – Если удастся повысить доход мастерской, я награжу тебя.

– Я стану управляющим?

Тофон усмехнулся:

– Конечно, нет! Как я могу сделать тебя управляющим, если ты совершенно ничего не понимаешь в гончарном деле?

– В чем же тогда моя роль?

– Я хочу, чтоб ты вел счет всему, что делается в мастерской. Если получится, то, может, когда-нибудь ты и дойдешь до управляющего…

– Как я смогу что-то изменить, если меня никто не будет слушаться?

– Тебе не нужно ничего менять. Только считать и записывать! Понял?

– Да, господин.

Гончарная мастерская оказалась большим домом в районе Керамика. Когда Алексей с Тофоном вошли туда, раб – руководитель мастерской, щупленький старичок по имени Харет – громко храпел на соломенной подстилке в углу.

Алексей улыбнулся:

– Хороший способ организации работ.