Рождение Чарны. Том 1. Шпионы Асмариана

14 и́нсарбат 3360 год Друидского календаря. Асмариан. Бедняцкий район. Ночь

♪ Мелодия: Hans Zimmer, JXL — Beautiful Lie ♪

Бедняцкий район… Признаться, после всех страшилок, что рассказывали Ингельда и Двестер об этом месте, мне совсем не хотелось там оказаться. Но сильные мужчины — Учитель Академии и Член Круга моих желаний не спрашивали, а просто взгромоздили на лошадь, даже не дав накинуть кофту, оставшуюся забытой на одном из стульев «Беззвучного Девви». Крепкий ветер середины весны пощипывал голые руки и играл в волосах. Мои спутники больше не переговаривались, во весь опор летя к месту происшествия, минуя широкие улицы, парки и мосты. Их сторонились. Им везде уступали дорогу. Уважение это, соблюдение иерархии или страх быть затоптанными — мне неведомо.

Бедняцкий район — самое отдаленное, глухое и постоянно затопляемое рекой место, где обитали люди, отвергнутые самим городом. Да и жителями они оставались лишь номинально — горечь, отщепенство и откровенная нищета делали для них недоступными как переселение в другие районы, так и приобщение к таинствам культа Митары. Здесь жили поколениями и поколениями без надежды на другой исход. Отчаявшиеся приходили сюда за покоем и приютом, но пробиться в ряды обозленных бедняков было даже сложнее, чем стать самим Правителем.

Однако Безумец Ариэн нашел в Бедняцком районе свое пристанище. Тут никого не волновала его жизнь, ровно как его дела и устремления. Одного бедняки не могли простить никому — благородного происхождения. Оно сделало художника отверженным среди отверженных. Правда, самого Ариэна это мало заботило. Перебравшись из золоченых хором в жалкую хибару, он продолжал жаждать лишь одного — единения с богиней. И все остальные мирские желания уходили на задний фон и стирались горячими молитвами фанатика. И когда он оказался в беде — никто из бедняков не пришел на выручку.

Покосившийся деревянный двухэтажный домишко, расположенный на отшибе, на небольшой возвышенности, пожирал огонь. Его ненасытные лапы пробили окна первого этажа и прорвались наружу. Безжалостно и беспощадно он обнимал и уничтожал эту древнюю труху, стремясь вырваться и слиться с пурпуром закатного солнца. Вокруг толпились зеваки — те, которые покинули насиженные места в других районах и прибежали к месту происшествия за сплетнями и слухами. Их количество в разы превышало число тех, кто реально пришел предложить посильную помощь. Но и они были бессильны перед яркими синими и красными всполохами магического происхождения.

Камор спешился и бросился в толпу, держащуюся на расстоянии от горящего дома, быстро раздвигая взволнованных людей. Друвер стащил меня с лошади, схватил за холодную ладонь и двинулся следом за Друидом по еще не захлопнувшемуся проходу сквозь человеческое море. Подобравшись ближе, мы увидели, что Камор уже активно что-то обсуждает с находившимися там Аксельродом и Тильгенмайером. Мужчины не заметили нашего прибытия и Дрю мудро решил не встревать в разговор между Членами Круга. Вместо этого он нарочно задел ближайшего зеваку, сердечно извинился за свою оплошность и поинтересовался в чем тут дело. Грузный мужчина средних лет в местами полинявшей шляпе и старинном заплатанном пальто уставился на парня удивленно-ошарашенным взглядом, но все же ответил:

— Никак ты ослеп, братец-друид! Горит же дом Безумца!

— А Круг почему вызван?

— Ясна пшеница, потому шо поджох!

— Вот те на! — подражая говору мужичка, удивился Друвер. — Откуда же такие подозрения?

— А ты глянь вперед! — не утерпела стоявшая рядом старушка, стремившаяся добавить свои пару реплик в «свежую новость». — Огонь заговорен! Он не гаснет!

Я мгновенно перевела взгляд с лиц наших собеседников на дом, стремясь увериться в их словах или опровергнуть, и замерла. Прямо перед домом, в клубах дыма, стояли спиной к толпе Акшар и Тония. Как лучшие подруги, перед лицом страшной опасности, они держались за руки, словно никогда и не существовало между ними разногласий. От них исходили сияния — кровавое огненно-красное и нежное бирюзово-голубое. Наверное, именно этот свет и привлек мое внимание ранее. Из свободных рук Друидок шел непрекращающийся поток магической энергии — огня и воды. Переплетаясь в воздухе, струи обрушивались на дом мощными волнами.

— Видишь? Видишь⁈ — кричала старушка, ухватившись за мое плечо и развернув меня к себе лицом. — У них ничего не получается, они не могут обуздать этот огонь. Это кара Митары, ниспосланная на этот проклятый город!

— За что же нас карать, бабуся? — ухмылялся Дрю, как всегда, не терявший самообладания и веселого настроения.

— За поганых еретиков! — заговорщическим шепотом прохрипела она. — Вот увидишь, милок, это только начало! — и, погрозив клюкой, такой же маленькой и скрюченной, как она сама, в сторону дома, старушка двинулась прочь от пожарища, бормоча что-то себе под нос.