Рождение Клеста

— Отдать бы её в нихельскую сотню, — не выдержал Малёк, когда мы отъехали от дома вдовицы подальше. — Вся сотня за неделю сляжет. И нам, глядишь, полегчало бы.

— Злой ты, — рассмеялся я, потирая болезненно ноющий висок, как будто в драке мне по нему врезали. — Хотя баба, конечно, стерва хоть куда… Да и хрен с ней. Пошли лучше твою жену выручать: как там она эти женские болезни лечит? Может, нам уже отсюда сваливать пора, пока нас на вилы не подняли?

Шутки шутками, а я что-то сомневался, что с таким дотошным и недоверчивым мужиком наша Солнышко сумеет провернуть своё врачевание с помощью бабкиных заговоров и всяких немудрёных стишков. В груди у меня прямо-таки свербило, словно мы отправили девушку в бой, зная, что нет у неё должной подготовки.

С замирание сердца я въехал во двор старосты. Торопливо соскочил с телеги и почти бегом поспешил в дом, обгоняя «верного супруга», не обращая внимания на собачий лай дворового пса, осатаневшего от такой наглой прыти, позабыв про горшки с бесценным грузом; Малёк небрежно намотал вожжи на столбик крыльца и пошёл в дом безо всякой спешки, вразвалочку.

Наша рыжая Солнышко пила чай с большими круглыми плоскими лепёшками, весело и непринуждённо болтая с хозяевами, а те, рот раскрыв, только охали и ахали, глядя на неё глазами размером с то самое чайное блюдце. Я тоже невольно раскрыл рот от изумления: во даёт, а?! Несмотря на своё ведьминское одеяние, она тогда никак на ведунью не походила, а стала, как говорится, душой компании.

— А, дровосеки пожаловали, — поприветствовал нас староста, причём почти без сарказма, а почти что уважительно. — Ну, проходите: давайте чай пить. У вдовицысирой, известное дело, разносолы небогаты…

Я опять уснул, и это мне всё снится???

Меня в спину подтолкнул вошедший Малёк, и я признал, что никакой это не сон, а удивительная явь.

Когда солдата зовут к столу — ему ли тут теряться? Мы, уставшие, не чинясь, сели на последние свободные места — перед нами хозяйка мигом выставила глиняные кружки, куда мы набулькали ароматный заваренный кипяток, а заодно подтянули к себе по тонкой чайной лепёшке.

— Подруга ваша про ваше геройство нам всё рассказала… — начал староста, но так, как будто хотел, чтобы окончание рассказа завершили именно мы.

Я чуть чаем не поперхнулся и уставился на нашу Солнышку многообещающим убийственным взглядом. Она скромно потупила глазки, прикрыв их пушистыми рыжими ресничками. И что, извините меня, мне нужно рассказать этим жадно внимающим селянам??? Про то, как я придумал уничтожить три стенобитных орудия? — чтобы завтра об этом знала вся деревня, послезавтра — вся округа, а через два дня за мной охотились все нихельцы, желая получить в свои руки если не всего меня целиком, то хотя бы мою голову? Очень вовремя для меня была эта охота, особенно с нашим-то грузом…

По нашей легенде, придуманной Ухватом, выходило, что мы — обычные ребята, которые не знают, с какой стороны за меч хвататься, и поэтому никаких героических историй в моём запасе не имелось. Я, например, как будто бы работал в Гренплесе подмастерьем у гончара (я и правда когда-то занимался такой работой, и даже глину от песка на ощупь отличаю). А от меня вдруг требуют рассказов о подвигах?!

Я прокашлялся в полной растерянности:

— Да мы, это… чего уж там…

— Да не стесняйтесь вы! — заулыбалась пышная хозяйка. — Эка страсть-то была! А вы — настоящие герои! Раненых помогали оттаскивать и перевязывать, воду для них носили.

— Подумаешь! Так это ж бабское дело! — ляпнул я, невольно расслабившись. — Ну, то есть… я хотел сказать, что тут совсем ничего такого и нет. Это ж не сражаться тебе — тут же не убьют. А вода — а что вода? Бочку из колодца начерпал, а потом лошадь сама её тащит. Ничего геройского.

Солнышко зыркнула на меня с яростным молчаливым возмущением.

— Так ведь там стрелы летали, как мухи! — всплеснула баба своими крупными руками, тяжко охнув. — И камни ещё швыряли в вас, и бочки горящие… Вот страсти какие — не приведи, Господи! Как же «не убьют»? Запросто ведь убить могло!

— А, вы про это… Ну, наверное, могло и убить. Не знаю, не думал, — смутился я, действительно, так глубоко на эту тему не думавший.

Один раз я видел и понимал, что Солнышку могло зашибить камнями, и даже пытался отогнать дурёху подальше. Но не каждую же минуту думать, кого там из фельдшеров может убить и каким образом… Вот нас-то могло, да ещё как — в любой миг!

— Да что там рассказывать! — махнул я отчаянно рукой. — Город всё равно сдали. Ну, помогли мы немножко раненым — и что тут такого? Нас попросили — мы помогали. Вы бы на нашем месте сделали то же самое.

«Лесть — это та пища, которую скушает любой человек. Воин никогда не должен питаться лестью, но и не должен забывать, что её можно использовать в свою пользу, располагая к себе нужного человека,»- похвалил меня Учитель.

Детишки за столом стали шумно спорить, кто из них и чем бы помогал своей армии. Очень скоро стало понятно, что два хозяйских пацанёнка мигом бы перебили половину всех нихельцев (за час), а их сестричка перебинтовала бы всю нашу армию, по рукам и ногам.