Рождение Контролера

Он сделал паузу, я ответил с понятным чувством благодарности:

– Спасибо. А от вас только люди и снаряжение. Пока что в моем распоряжении одни аналитики.

– В вашем распоряжении будут лучшие, – сообщил он. – Кстати, я их уже отбираю для вас. Лучших из лучших. Когда нужна первая группа?

– Год назад, – ответил я. – Но готов вылететь с нею и сегодня.

Он помолчал, рассматривая меня испытующе.

– А вам-то зачем?

– Должен увидеть, – пояснил я, – как кто работает. Посмотрю, кого поставить старшим.

– Да там уже есть…

– Возможно, – ответил я, – он им и останется. Важно, чтобы сработали наилучшим образом. Это самое важное, а не ваши, мои или начальства выше предпочтения.

Он подумал, кивнул.

– Вы правы, иногда сверху присылают своих людей. Обычно это в самом деле лучшие. Но, понимаю, они же одновременно информаторы… Хорошо, через час будут у вас. Снаряжение стандартное или что-то особое?

– Только репудин-шесть, – сказал я. – На случай, если там еще есть комары вида Антей. Не хотелось бы, чтобы кто-то подхватил скоротечную малярию. Хотя это и не смертельно, но все же противно.

– Через час, – ответил он.

– Спасибо, – сказал я. – Аркадий Валентинович…

Он кивнул.

– Действуйте, Владимир Алексеевич.

Ингрид молчала, пока спускались по лестнице и выходили на крыльцо, даже открывая дверцу машины, не промолвила ни слова, и лишь когда вырулила на шоссе, поинтересовалась:

– В кафе или в ресторан?

– Чего вдруг? – спросил я настороженно. – А почему не в библиотеку?

– Ты же постоянно жрешь, – напомнила она. – А в библиотеке только пища от духовенства.

– Духовная, – уточнил я. – Ее тоже жру.

– А насчет гастрономии уже приутих?

Я подумал, покачал головой.

– Ну, если тебе хочется набить пузо, то давай заедем, но ты же силовая структура, должна прикрывать меня, а не прикрываться мною, бесстыдница!

– Похоже, – заметила она оценивающе, – у тебя период жора закончился. А то даже не знаю, как ты все усваивал! Но, наверное, восстановил доболезненную форму и остановился?

– Ничуть, – сообщил я, – все еще наращиваю емкость нейронов и скорость регенерации нервной ткани… Но силовым структурам такое не увидеть. И жалко, да?

– Ничуть, – отрезала она. – Нам важнее, чтобы у тебя хорошо работали сердце, печень и мускулатура. Твоя нейронная сеть в мозгу вполне устраивает и такая. У нас в Управлении реалисты. Ты сумел показать себя как исполнителем, так и координатором двух успешнейших операций, потому у нас мудро решили не пытаться прыгнуть выше головы.

Я слушал, кивал, она не замечает, что светофор пару раз нам подыграл, включив красный на секунду позже, так что успели, а еще разок зеленый зажегся раньше, но дальше я сдержал понятное желание сделать нам зеленую улицу.

Вдали показалось здание, где расположился наш отдел, который мы все еще называем по-разному: Отдел по рассмотрению глобальных рисков, Отдел Предотвращения Катастроф и даже ГКЧП, а я предпочитаю КЗАЧ, в детстве придумал Комитет Защиты Человечества, который защищал бы планету от пришельцев и безумных профессоров.

Вообще-то даже комплекс научно-исследовательских институтов и лабораторий называем, чтобы не заморачиваться, Центром Мацанюка, хотя в частности указываем то Институт нейрофизиологии, то Институт регенеративной медицины, то Центр антиэйджинга…

Ингрид красиво развернулась и подогнала машину задницей к подъезду.

– Думай, – посоветовала она, – как будешь выполнять задание.

Я посмотрел на нее с интересом.

– Полагаешь, только и делаю, что с тобой чирикаю?.. Для этого мне хватает миллионной доли моего мозга.

Она вышла раньше, чем я открыл для нее дверцу, сказала уязвленно:

– И что надумал?.. В чрезвычайных условиях забрасывают десант из стратосферы. Мне пришлось трижды… В спецкостюмах, с кислородными масками… но это когда счет идет на часы. А сейчас неизвестно, на какой стадии там работы, потому придется обычным авиарейсом.

– В Тунис есть прямые? – спросил я. – Ага, есть… Москва – Тунис… Тунис – это и столица Туниса, и аэропорт под названием «Тунис» и еще много чего, вылет через четыре часа… Следующий через двое суток… Блин, а как же с билетами?

Охрана пропустила нас через вереницу сканеров, на лестнице Ингрид сказала немножко тревожно:

– Обычно для всяких разных случаев сохраняется бронирование на несколько мест. Продают уже перед самой посадкой.

– Надеюсь, – сказал я, – Мещерский об этом знает.

Она усмехнулась.

– Не волнуйся. Улететь улетим. А вот там у нас прикрытия не будет.

– Тунис, – напомнил я, – страна ислама. У нас Левченко – прирожденный исламист. Да и я знаю культуру Востока достаточно хорошо. А как тебя и остальных представить… придумаем. Ты же вроде берберица?

– Берберка, – отрезала она. – И необязательно твоей женой. А еще лучше туарегшей!

– А что там? – спросил я. – Ах да, вспомнил… У них еще круче, женщины ходят с открытыми лицами, а мужчины носят паранджу? Да, круто. Надеюсь, в Европе до этого дойдет не скоро.

– Скоро, – пообещала она зловеще, – тогда я над тобой поизмываюсь!

– А как же общество охраны животных?