Рождение легиона

– «Мы стоим на страже добра и света уже не одну сотню лет!» – помедлив, напыщенно произнес голос – «Однако твой ответ выдает в тебе находчивость и ум, что делает тебя еще более опасной!».

– «Лишь для моих врагов» – вяло ухмыльнулась я – «Но для друзей, я просто Скраппи… Для друзей, понял, урод?».

– «Ох, так может быть, мы сможем с тобой подружиться?» – издевательство в голосе моего оппонента, наверное, не услышал бы только глухой, и я сердито засопела, услышав одобрительный гомон наверху – «Ты же не откажешься решить все мирно, правда? Я предлагаю тебе пройти обычное испытание, которое проходят все новички. Это испытание может пройти каждый пони, который, в силу тех или иных причин, был признан годным послужить делу света, и тогда мы посмотрим, являешься ли ты достойной жительницей нашей страны, или же той угрозой, о которой я говорю».

– «Прааавда? А как я могу дать правильные ответы, если вообще не знаю ничего о вашей секте?» – набычилась я – «В качестве альтернативы, могу предложить спор на какую-нибудь богословскую тему позднего иудаизма – тогда мы оба будем в равном положении!».

– «Ты всегда такая несговорчивая? Пожалуй, что нет. Наверняка когда-то ты и была хорошим жеребенком, примерным подростком, пока встреча с твоей Госпожой не испортила тебя» – задумчиво произнес незнакомец – «Скажи, ты помнишь что-нибудь о своем детстве? Была ли ты когда-нибудь счастлива?».

– «А у тебя есть причины, чтобы копаться в моем прошлом?» – недовольно сморщившись, осведомилась я, стараясь подтянуть к себе цепи, чересчур сильно натянутые добровольными помощниками сумасшедшего сектанта – «И если ты знаешь «всё» обо мне, то зачем спрашиваешь такое?».

– «Вот видите, братья? Скрытность, подозрительность, грубость – это ли не признаки червоточины, притаившейся в ее душе?».

– «Ты передергиваешь, прелат!» – произнес откуда-то искаженный расстоянием голос – «Так на этот вопрос мог бы ответить любой поссорившийся с тобой пони. А уж в ее положении…».

– «Но она – особый разговор, брат» – отрезал голос – «Прошу тебя, не перебивай. Итак, следующий вопрос. Скажи, будучи протеже, личной ученицей и поверенной Хозяйки Ночи, испытывала ли ты когда-нибудь гнев? Или злость? Приходилось ли тебе прибегать к насилию?».

– «Эммм… Нет. Я даже мухи не обижу!» – сразу же отреагировала на этот вопрос я, думая, что прекрасно вижу расставленную мне ловушку, мысленно отмахиваясь от предупреждений моего симбионта, все настойчивей подсовывающего мне какие-то воспоминания с ответами на похожий тест – «Я даже со своими легионерами общаюсь исключительно высоким слогом, и единственное насилие, к которому мне приходится прибегать, это потрошение ледника со вкусностями по утрам. А в остальном – я самое мирное существо!».

– «Так-так-так. Значит, готовность распотрошить любого за еду» – обрадовано загремел голос, возвысившись, словно трубный глас – «Ну, это-то и не удивительно, с такой-то учительницей…».

– «Эй, я совсем не это хотела сказать!».

– «Ты извращаешь ее слова, прелат» – вновь поддержал меня кто-то, чьи слова были поддержаны немногочисленными голосами, что-то негромко говорившими в мою пользу – «Она совершенно не это имела в виду!».

– «Да что ты говоришь?» – вновь съязвил голос – «Разве кто-то может разгадать ход мыслей Виндиго? Или понять темноту помыслов Найтмэр Мун? А ведь она уже затронута разлагающим прикосновением своей хозяйки! Поэтому я продолжу свои вопросы, и надеюсь, что больше нас не прервут!».

«Блин, да что же это такое? Откуда дух знает этот тест?» – лихорадочно думала я, опустив голову к полу – «Кажется, он его проходил, или видел… Нет, не могу понять. Слишком много злости! Но тсссс…».

– «Скажи, какая погода тебе нравится?».

– «Ну, это-то, я надеюсь, ты не извратишь? Я люблю тихий снегопад, когда миллионы снежинок неслышно падают с белого неба, пощипывая твой язык. А что?».

– «Ммммм, мертвая, увядшая природа, укрытая погребальным саваном – это ли не лучший ответ? А запах?».

– «Малины!» – злобно зарычала я, глядя в темноту перед собой – «Ты blyad что, издеваешься?!».

– «Кисло-сладкий запах мертвечины! Как видите, братья, ее помыслы выдают самую ее суть!».

– «Это не смерть, но сон природы, прелат» – вновь послышался голос, на этот раз, показавшийся мне смутно знакомым – «А запах малины – это запах летнего леса. Уже не только мне кажется, что ты слышишь лишь то, что хочешь услышать!».

– «Мои помыслы чисты! Я лишь хочу показать вам, братья, насколько может быть порочным это существо» – стал вкрадчивым голос неизвестного, которого вступавшийся за меня называл прелатом – «О нет, не обманитесь ее миловидным телом, внешней красотой или этой испуганной миной на мордочке, о нет! В ней прячется злобный, опасный хищник, уже напитавшийся тьмой от своей хозяйки, и готовый на все!».

– «Да пошел ты! Отлягай себя в…».

– «Вот видите, братья?».

– «Вот именно! ВЫ видите!» – вызверилась я, злобно дергая своими цепями – «ВЫ – А НЕ Я!».