Рождение мексиканского государства

24 ноября на заседании трибунала было зачитано пространное обвинительное заключение, состоявшее из преамбулы и 26 разделов. Инквизиторы обвиняли Морелоса в том, что он «еретик, отступник от святой веры, атеист, материалист, деист, развратник, бунтовщик, виновный в преступлениях против божественной и человеческой власти, ярый враг христианства и государства, совратитель, лицемер, коварный человек, изменник королю и родине, похотливый, закоренелый мятежник против святой инквизиции»^{106}. Вынесенный 26 ноября приговор предусматривал публичное аутодафе, конфискацию имущества и в случае, если вице-король не потребует смертной казни, пожизненное заключение в одной из тюрем Африки.

На следующий день, в 8 часов утра, в большом зале трибунала инквизиции собрались инквизиторы и чиновники, а также свыше 300 видных представителей духовенства, колониальной администрации, военных. Многие не смогли попасть в переполненный зал и толпились в дверях. Здание и внутренний двор тщательно охранялись.

Морелоса привели прямо из тюрьмы, которая непосредственно сообщалась с этим помещением. Он шел с непокрытой головой, на нем была короткая, до колен, сутана без воротника. После того как его посадили на скамью, один из секретарей трибунала прочел обвинительный акт, где подробно перечислялись многочисленные «преступления» Морелоса против церкви и монарха, а потом огласил приговор. Вслед за этим Морелоса заставили произнести формулу отречения от своих «заблуждений». В знак возвращения «кающегося грешника» в лоно церкви он получил несколько палочных ударов.

Теперь Морелосу предстояло подвергнуться мучительной процедуре отрешения от духовного сана. Со свечой в руке он прошел в сопровождении чиновников инквизиции через весь зал в находившуюся рядом часовню, где ожидал епископ Бергоса-и-Хордан, и медленно приблизился к алтарю. Здесь было прочитано постановление Соборной хунты о лишении Морелоса сана, после чего на него надели одежду священника, а затем поставили на колени, и епископ в соответствии с ритуалом снял это облачение. Морелос оставался на вид спокойным и бесстрастным.

Сделав свое дело, инквизиторы передали узника светским властям. Из застенков инквизиции его перевели в цитадель, где держали в кандалах, под усиленной охраной. В течение нескольких дней измученного Морелоса опять допрашивали. Последняя стадия судебной инсценировки закончилась тем, что он был приговорен к смертной казни. 20 декабря приговор утвердил вице-король. Но, опасаясь народных волнений, колонизаторы побоялись казнить Морелоса в столице. Они решили сделать это тайком за пределами города.

…В 6 часов утра к цитадели подъехала карета с наглухо задернутыми шторами. Осужденного, по-прежнему закованного в кандалы, посадили между священником и офицером — начальником конвоя. Карета, сопровождаемая многочисленной конной стражей, быстро промчалась по пустынным и безлюдным в эти ранние часы улицам Мехико и покатила в северном направлении. Проехав в стремительном темпе около двух десятков километров, зловещий кортеж остановился в селении Сан-Кристобаль-Экатепек, где находился загородный дворец вице-короля. Морелоса ввели в одно из помещений и вскоре велели готовиться к смерти. Он попросил разрешения выкурить сигару, а потом исповедался. Когда пришедшие за ним конвоиры попытались завязать ему глаза, Морелос решительно отстранил их, посмотрел на часы и, взяв в руки распятие, промолвил: «Господи, если я поступил хорошо, ты это знаешь, если же плохо, уповаю на твое бесконечное милосердие». Затем по настоянию солдат сам завязал себе глаза собственным платком.

Скрутив ему руки ружейными ремнями, палачи вывели приговоренного наружу. Поскольку тяжелые кандалы затрудняли его движения, они не стали отводить свою жертву далеко, а поставили на колени в нескольких шагах от мрачного дворцового здания. Вслед за командой, поданной офицером, раздался залп, и Морелос упал, сраженный четырьмя пулями. Но он еще дышал до тех пор, пока убийцы не прикончили его несколькими выстрелами. Это произошло в 3 часа дня 22 декабря 1815 г.

С гибелью Морелоса мексиканское революционное движение лишилось выдающегося руководителя, талантливого полководца, самоотверженного борца за свободу и демократические преобразования. Этот человек, обладавший разносторонними способностями, несгибаемым мужеством, железной волей, был готов на любые жертвы во имя освобождения и благополучия своей родины.

Глава 6 «ПЛАН ИГУАЛА»