Рождение нации (СИ)

Это тем более его впечатляло если сравнивать с собственным Лехградом, деревянным с полуземлянками. А тут двух этажные дома (пока двухэтажные), крытые чрепицей, да еще застекленные, не говоря уже о дворце самого Руса.

Ну и какое городище в глазах простых людей должно быть столицей? Леха от ширящегося недоумения спасало только то обстоятельство, что о городе Руса знало еще не слишком много людей и еще меньше видело его своими глазами.

Собственно пан, фигурально выражаясь, только что наступил себе на яйца когда допустил то обстоятельство, что вся его армия прошла мимо Русгарда и теперь об этом городе будут знать даже в самой захудалой деревушке и слухи превратят его в пресловутый сияющий град на холме.

Чем больше Рус понимал нюансов происходящего, тем неприятнее и тревожнее ему становилось. Он даже стал опасаться, что Лех не выдержит и просто захватит его город-крепость.

К счастью, Лех удержал себя в руках. Сейчас подобный рейдерский захват не поймут. Нет явных причин обвинить Руса в чем либо, плюс авторитет князя в войске все еще высок и в случае отдачи такого приказа может случиться масштабная замятня, практически гражданская война, что сорвет поход на авар. Собственно атаманы то и дело интересовались, пойдет князь в поход или нет, ведь у него репутация «погибели степняков».

Рус идти не хотел. Не хотел этого и Лех, желая, чтобы вся слава от победы досталась ему. Но голоса атаманов желающих, чтобы Рус пошел с ними, звучали все настойчивее. Так что ему ничего не осталось, как дать согласие, дабы не уронить свой авторитет пред воинами и не быть ими не понятыми, что в будущем могло выйти ему боком. Пришлось согласиться и Леху, поставив его командиром над гепидами, голиндами, пруссами и местными горцами. Всего три тысячи человек.

18

Спуск армии с гор напоминал поток лавы, что стекает медленно и тягуче. Это шла конница.

Пехоте, что составляла половину армии, было проще. Раз уж пошла такая пьянка, то Рус решил еще немного закрепить свой авторитет в сознании воинов и пожертвовал весь речной транспорт. Так что пехота сплавлялась на угольных баржах по Тиссе до самого Дуная и далее по нему. В каждую баржу помещалось до сотни человек, сидели при этом впритык по шесть-семь человек в ряд на наспех сколоченных лавках. Течение несло суденышки вниз, пассажирам сидящих у бортов оставалось лишь корректировать ход шестами. В общем плыли пусть в тесноте, да не в обиде, ибо плохо плыть все же лучше, чем хорошо идти, сапоги не казенные, да и ноги свои.

Вообще-то союзные гунно-гуры должны были пригнать коней, чтобы пехота двигалась на них, но люди раньше не имевших особого опыта обращения с этими животными, по большей части предпочли и дальше сплавляться на баржах, благо они крепкие и могли доставить до района предполагаемого поля боя. Тем более что воевать им все равно пехом. Ну а если уж сильно прижмет, то дальше можно и на конях прокатиться.

Кочевники же, что так же собрали орду для войны с аварами, что-то около ста тысяч всадников, снабжали армию едой. Рыба опять же.

В районе слияния Тиссы с Дунаем армию поджидали лангобарды так же нанятые ромеями. Пришло их около двенадцати-пятнадцати тысяч. В основном пехота.

Рус старался не показываться на собраниях вождей решавших различные вопросы, коих в походе всегда целый воз. Очень уж большой зуб был на него, что у гуннов, что у гуров, так что нечего почем зря провоцировать конфликты.

У лангобардов с ними тоже были терки, так что Рус общался с их военным вождем Альбоином, тридцатилетний громила с длинной темно-рыжей бородой. Ему князь подарил чешуйчатый доспех, что легко подогнать под любую фигуру (специально прихватил несколько комплектов, как раз для таких случаев).

– Что скажешь об аварах князь? – спросил Альбоин. – Говорят, ты имел раньше с ними дело.

– Нет, я с ними не воевал, но видел их в бою.

– И?

– В сече злые и умелые, но что еще хуже – умные.

Вождь в удивлении поднял брови.

– Они горазды на всякие придумки.

– Ромеи – тоже.

– Так то ромеи, а то мы.

– Поясни.

– Мы тут каждый сам по себе. Друг другу не доверяем, учений никаких совместных не проводили и вряд ли проведем. Я даже заикаться на эту тему не буду…

Военный вождь лангобардов хохотнул, поняв, что любое предложение Руса кочевники из принципа воспримут в штыки. Как собственно и его, что тоже попил у них немало крови, потому сказал:

– Я тоже. Но продолжай…

– Да чего продолжать? Ты и сам все понял. В итоге может случиться так, что вместо сносящего с ног удара кулаком, у нас получится лишь хлестнуть пятерней по щеке, выйдет женская пощечина, звонкая, жгучая, но…

Альбоин понятливо кивнул с хмурым видом.

– Так ты считаешь, что мы проиграем?

– Не знаю… – вздохнул Рус. – Все будет зависеть от плана и стойкости гуннов с гурами.

– Понятно. Будем держаться вместе? – протянул лангобард руку князю.

Тот ее пожал.

– Если получится, то буду рад.

– Получится. Иначе я просто уведу своих людей.