Рождение Российской империи. Концепции и практики политического господства в XVIII веке

Даже Екатерина II, которой в литературе приписывают отмену заложничества, в 1785 году поручила капитан-лейтенанту Иосифу Биллингсу в ходе его многолетней экспедиции на Дальний Восток и в северную часть Тихого океана требовать от местных жителей не только ясак, но и заложников491. Конечно, главное правило при покорении «новооткрытых» и до сих пор независимых этнических групп состояло в том, что в них должно было сформироваться «позитивное отношение» к русским. Также их следовало буквально осыпать подарками492. Однако единственным ограничением, которое установила императрица в отношении заложников из коренных этнических групп, было: во избежание проблем с обеспечением рекомендовалось не брать слишком много заложников одновременно. «Правда, что им всегда привозят родители их пищу, но случиться может, что и опоздают тем доставлением, и тогда конечно уже не избежите издержек и для них своего провианту»493.

Рис. 8. Алеуты в традиционной одежде на охоте. Недатированный рисунок Михаила Тихонова

Эта цитата свидетельствует о том, что Екатерина II не отвергала заложничество как таковое даже в конце XVIII века. С точки зрения императрицы и ее служилых людей, его нужно было только адаптировать к местным нуждам и «представить в нужном свете». Как будет показано далее, завоевание, эксплуатация и заселение островов в северной части Тихого океана, а также островов Русской Аляски в действительности протекали бы гораздо сложнее и сопровождались бы гораздо большим количеством неудач, если бы не применялось заложничество как универсальное средство – будь то для сбора ясака, для гарантии выживания российских моряков, служилых и промысловых людей и купцов или для строительства целых российских поселений494.

Как ни в одном другом регионе империи, вопрос о том, удастся ли российской стороне убедить коренных жителей в «огромных преимуществах» пребывания в качестве заложников на их кораблях или в их лагере, оказывался вопросом жизни и смерти самих колонизаторов. Среди тех, кто изо всех сил старался приобрести заложников, в 1766 году были казаки Степан Глотов и Сергей Пономарев и сопровождавшие их российские промысловики. На своем корабле они «открыли» для Российской империи прибрежный остров Аляски Кадьяк, но, несмотря на множество приведенных ими доводов, местные жители, «по-своему дикому размышлению и зверонравному обычаю», отказались предоставить заложников495. А после того, как коренные жители еще несколько раз пытались напасть на россиян, «первооткрыватели» в течение всей следующей зимы не осмеливались отойти от корабля и не имели доступа к свежей пище. В результате девять из них умерли от цинги и других лишений496. В случае удачного взятия заложников они, с одной стороны, могли заставить заложников снабжать их всем необходимым, с другой, приобрели бы посредников, с помощью которых коренное население можно было уговорить воздержаться от нападений497.

По этой причине заложники в негостеприимных районах Дальнего Востока, северной части Тихого океана и Аляски во многих отношениях служили гарантией жизни. Они обеспечивали россиянам защиту от нападений коренных жителей, помогали в поиске и ловле животных и другого пропитания, служили проводниками в море и на суше и могли, наконец, после достаточно продолжительного времени, проведенного в заложниках, выступать в качестве переводчиков и посредников при взаимодействии с местными жителями, которые чувствовали угрозу, исходящую от российской стороны498. Именно в свете этой жизненно важной их многофункциональности не было недостатка в увещеваниях вроде речей иркутского генерал-губернатора Федора Глебовича Немцова, призывавшего приветливо обращаться с заложниками и кормить их вдосталь499.

Рис. 9. Алеуты в лодках (байдарках) во время охоты на каланов

Но прежде всего российские ответственные лица прилагали огромные усилия для обучения и «цивилизирования» своих заложников. Расцвет заложничества в северной части Тихого океана совпал с пиком восприятия российской имперской элитой идей Просвещения, включая стадиальную теорию. Так, в 1775 году премьер-майор Матвей Карпович фон Бем, «начальник Камчатки», поручил руководителю экспедиции на Курильские острова Ивану Михайловичу Антипину держать при себе заложника не только для безопасности «русских». Наряду с этим заложников необходимо было ознакомить с русским языком, «русскими обычаями» и с православной религией500.