Читаем Рождение Российской империи. Концепции и практики политического господства в XVIII веке полностью

Такая избирательная рецепция идей Просвещения, от универсального миропорядка до прогресса и концепции цивилизации, а также игнорирование явно антиимперского образа мышления, предписывавшего невмешательство в другие культуры, дала возможность российским имперским акторам перевести свое восприятие культурных различий на перифериях державы на язык прогресса, который, по их мнению, присутствовал у одних в большей, а у других в меньшей степени[1629]. Таким образом дискурсы Просвещения предлагались в качестве обоснования и оправдания при трансформации людей по своему образу и подобию с помощью миссионирования, воспитания и образования. Однако, как отмечает М. Раев, эта новая интервенционистская политика Российской империи XVIII века была обусловлена в не меньшей степени влиянием камералистского мышления и концепции полицейского государства[1630]. Но рецепция просветительских дискурсов позволила акторам, заявив цель цивилизирования, объединить дело государственной экспансии и рационализации с обеспечением внешнего контроля над нерусскими этническими группами и переключением их экономического и социального уклада на обслуживание российских нужд. Тем самым была заложена основа для такой политики, которая, в соответствии с определением Ю. Остерхаммеля, является колониальной.

В то же время российское восприятие просветительских дискурсов позволяет понять, в какой степени эпоху Просвещения следует понимать как процесс глобальных взаимосвязей и идей. Речь ни в коем случае не шла об одномерном переносе (западно)европейских нарративов раннего и позднего Просвещения, а также о попытке реализовать их в политической практике Российской империи. Скорее российская элита с начала XVIII века видела себя частью воображаемого мирового сообщества «цивилизованных людей», чей долг — прикладывать усилия для распространения цивилизованности, а затем цивилизации. Специфика российской политики цивилизирования, ее тесная связь изначально с политикой ассимилирования, а затем аккультурирования свидетельствует также о совершенно самобытной форме освоения и инструментализации в соответствии с традициям российского государства раннего Нового времени. С рождением Российской империи политика цивилизирования XVIII века, каким бы универсальным ни виделся стоящий за ней образ человечества, носила характер сближения «нецивилизованных» народов с населением, находящимся преимущественно под российским влиянием.

6. ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА[1631]

6.1. ИСТОЧНИКИ

[Аввакум.] Сочинения протопопа Аввакума // Хрестоматия по древней русской литературе / Под ред. Н. К. Гудзия. М., 1973.

Акты исторические, собранные и изданные Археографическою Комиссией. Т. 1–4. СПб., 1841–1843.

Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской Империи Археографическою экспедициею имп. Академии Наук. СПб., 1836.

Акты, собранные Кавказской Археографической комиссиею. Т. 1–12. Изд. А. Берже. Тифлис, 1866–1904.

Архив Государственного Совета. Т. 1. Ч. 2. СПб., 1869.

Архив Графа Игельстрома // Русский архив. 1886. Год 24. Кн. 3. С. 341–345.

Архив Князя Воронцова. Т. 1–40. М., 1870–1895.

Архив Ф. А. Куракина. Изд. М. И. Семевским. Т. 1. СПб., 1890.

Атлас Российской, состоящей из девятнадцати специальных карт, представляющих Всероссийскую Империю с пограничными землями, сочиненной по правилам географическим и новейшим обсервациям. СПб., 1745.

Б., А. Из истории Казахстана XVIII в. // Красный архив. 1938. № 2 (87). С. 129–133 (введение), 133–173 (документ: О киргис касаках. Книга Азиатского департамента № 21).

Белокуров С. Л. Сношения России с Кавказом. Материалы, извлеченные из Московского главного архива Министерства иностранных дел. Вып. 1: 1578–1613. М., 1889.

Бильфельд Я. Ф. Наставления политическия барона Билфельда. Т. 1–2. М., 1768–1775.

Булычов И. Д. Путешествие по Восточной Сибири. Т. 1: Якутская область, Охотский край. СПб., 1856.

Бычков И. А. Новые материалы для биографии первого русского доктора П. В. Постникова (письма его к Петру Великому за 1695–1696 гг.) // Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете. М., 1911. Кн. 4. Ч. III: Смесь. С. 5, 41–51.

В память графа М. М. Сперанского / Под ред. А. Ф. Бычкова. СПб., 1872.

«Вам кроме воли моей дороги нет»: Рескрипты императора Павла I к оренбургскому генерал-губернатору барону О. А. Игельстрому, 1796–1797 гг. // Исторический архив. 2003. № 1. С. 180–201.

Ванкувер Г. Путешествие в северную часть Тихого океана и вокруг света, совершенное в 1790–1795 гг. капитаном Георгием Ванкувером. Кн. 5. СПб., 1833.

Ваттель Э. де. Право народов, или Принципы естественного права, применяемые к поведению и делам наций и суверенов / Предисл. В. Н. Дурденевского. М., 1960.

Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы в трех томах. Т. 1–3, здесь т. 3: 1651–1654 / Ред. П. П. Гудзенко и др. М., 1954.

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное