Рождение 'Шерхана'

- Николай, - обратился второй пилот к штурману, начиная выполнение согласованного утром плана, - не знаешь, почем в Грузии подержанные машины? Я слышал, что намного дешевле, чем в России.

- Точно не знаю, но, по-моему, ненамного, а если учесть всякие пошлины, то, может быть, и дороже выйдет.

- А ты что, машину собрался покупать? - притворно удивился командир.

- Да, есть такое желание, - словно бы нехотя признался второй пилот, назад все равно порожняком полетим, могли бы прихватить.

- А возможности есть? - не отступал командир.

- Да я и деньги с собой везу, крупными купюрами.

- Ты смотри, а молчал.

- А чем хвастать-то? Подумаешь, машина.

Может, еще ничего и не выйдет - слышишь, чего Николай говорит.

- Много он понимает. Между прочим, я тоже собирался тачку купить, и деньги тоже прихватил.

- У тебя же новенькая "девятка", - удивился штурман, - зачем тебе еще одна?

- На продажу, естественно. Жить-то надо.

Скромно сидевший в сторонке на приставном стульчике подполковник-интендант с интересом слушал эту негромко ведущуюся и его непосредственно, казалось бы, не касающуюся беседу. Сам он, однако, привык считать, что все разговоры о деньгах касаются его самым непосредственным образом.

- Ну что, начальник, - обратился командир к пассажиру, - когда твой помощник заявится? Ждем его, понимаешь, как маршала авиации.

- Должен быть через час-полтора. Он документы оформляет, без них лететь невозможно.

- Житья нет от этих бюрократов.

Командир повернулся к штурману:

- Может, пока от нечего делать пульку сгоняем?

Штурман скорчил кислую физиономию, зевнул и, лениво потягиваясь, нехотя сказал:

- По такой мелочи, как сегодня ночью играли, и начинать неохота. Да и карт у нас нет.

- Ставку мы увеличим раза в три. Пуля будет короткая и энергичная, а карты у начальника есть.

Командир опять повернулся к подполковнику:

- Ты будешь играть, начальник?

Интендант ожидал, что после такого крупного, как ему казалось, проигрыша летчики захотят отыграться, и уже заранее приготовился категорически отказаться. Играть честно он вообще не видел смысла, а использовать второй раз подряд те же крапленые и подтасованные колоды ему представлялось неосмотрительным. Но, видя, что летчики восприняли проигрыш вполне хладнокровно и что денег у них куры не клюют, а ставка за вист подскочила в три раза, отказаться он был не в силах. Жадность опять победила осторожность.

- Отчего же не сыграть, раз время есть, - после секундного колебания отозвался он с деланным равнодушием. - А карты я сейчас принесу, они в сумке сверху лежат.

- Ну, тогда давай, - вмешался второй пилот, - а то в сон тянет.

Пока все шло по разработанному им плану.

Глава 8

По дороге в свой кабинет Житков обдумывал слова прокурора. Сначала они показались ему удачной шуткой, а теперь все больше и больше вызывали смутное беспокойство. А он привык доверять своей интуиции.

Заглянув в комнату, где вместе с четырьмя другими сотрудниками их управления сидел его заместитель, подполковник Панченко, он позвал его к себе.

Сев за стол, Житков минуту собирался с мыслями и наконец спросил:

- Геннадий Павлович, что ты можешь сказать о некоем Бесике Кварая по кличке Бес?

Панченко, безуспешно гадавший по дороге о причине вызова к начальнику, удивленно поднял брови. Меньше всего он ожидал услышать такой вопрос.

- А чего о нем говорить? Сидит себе спокойно в СИЗО, числится за областной прокуратурой. Почему у нас о нем должна голова болеть?

Своих дел невпроворот.

Панченко, высокий, плотный, с рыжеватой, начавшей уже основательно редеть шевелюрой, был старше Житкова лет на шесть. В Желтогорек он перебрался совсем недавно из Тамбова по приглашению Житкова. Они познакомились лет восемь назад при расследовании одного запутанного дела, тогда же Житков проникся большим уважением к Панченко за его фантастическую работоспособность и бульдожью хватку, помноженную на незаурядное чутье сыщика. Только ему доверял Житков руководство управлением в свое отсутствие и всегда советовался с ним по всем важным вопросам.

- Кто у нас сегодня старший в дежурной опергруппе? - спросил Житков, игнорируя недоумение своего заместителя.

- Капитан Захаров. А что все-таки случилось?

- Да ничего пока не случилось, но что-то мне не по себе. Дело в том, что этот самый Кварая, у которого есть основания для побега, только что, после трехнедельного сидения в СИЗО, потребовал встречи с прокурором для заявления о каком-то готовящемся теракте. И в настоящее время, - Житков взглянул на часы, - движется в "черном вороне" в прокуратуру. И вот о чем я тебя попрошу: возьми дежурную машину, пару человек с оружием, кого сочтешь нужным, и осторожно подскочи к прокуратуре. Посмотри там вокруг - не крутится ли кто подозрительный?

Действуй по обстановке. Потом проследи, как его вернут в СИЗО, и возвращайся сюда.

- И все? - Панченко выглядел обиженным - его посылают с заданием, которое, по его разумению, можно было поручить любому новичку-стажеру.

- Геннадий Павлович, я тебя прошу - отнесись к моей просьбе со всей серьезностью.